Следователь внимательно выслушал психолога.
– У многих детей были строгие матери, – сказал он. – Наверно, у кого-то даже жестокие, но разве все эти мальчики и девочки становятся убийцами?
– Не все, – огласился Константин. – Это зависит от психотипа человека. Некоторые простят, другие отыграются на самой матери, а третьи забудут, воспримут эту холодность и жестокость как само-собой разумеющееся, будут жить дальше как ни в чём не бывало.
– И как нам это поможет? – спросил следователь.
– Конкретно, этот пример, – никак, – ответил психолог. – Возможно, наш случай не связан с обидой на мать. Разве что из-за внешнего сходства. Можно будет сравнить внешность матерей подозреваемых с убитыми.
Шевцов ел и внимательно слушал, но он не услышал в словах психолога рационального зерна и практического совета.
– Когда у нас появляются подозреваемые, мы ищем улики против них и пытаемся их расколоть, – заметил следователь. – Мне на самом деле всё равно, почему он убивает. Но я думал, что ты знаешь ответ.
Психолог задумался. Видимо, он не хотел сказать то, за что его позже могли высмеять или раскритиковать.
– Девушки похожи, – ответил он. – Возможно, дело во внешности. Кого-то они убийце напоминают. И ещё они выглядят распущенными. Особенно первые две. Одна из них проститутка, другая – модель, у которой в портфолио много откровенных фотографий. Обе вели беспорядочную половую жизнь.
– Ты думаешь, он считает себя кем-то вроде санитара? – спросил следователь. – Убивает падших женщин?
Психолог пожал плечами.
– Пока точно не могу сказать. Третья жертва отличается по образу жизни. Но все три очень похожи. Я думаю, прежде всего дело во внешности.
Следователь понял, что больше он ничего не вытянет из психолога. Возможно, Константин знал или догадывался о большем, но предпочёл пока отмолчаться. Наверно, он боялся, что в случае ошибки, Шевцов будет отпускать в его адрес едкие шутки.
Шевцов съел свой обед быстро, – он не любил затягивать этот не приносящий ему особого удовольствия процесс, поэтому ушёл из столовой первым. Константин Белов, наоборот, старался во время еды не спешить и всегда тщательно пережёвывал пищу.
Психолог-криминалист был взволнован произошедшим разговором. Он с трудом сохранял видимость спокойствия, хотя его нервы были напряжены. Одно время он даже убрал руки под стол, чтоб следователь не заметил, как дрожат его пальцы. Невнимательный к людским переживаниям Шевцов ничего не заметил. Так же психолог был раздосадован тем, что привел пример с матерью. В этом было легко усмотреть параллель с его собственным детством. Белов был хорошим психологом, поэтому для него не было тайной, что отношения с матерью оставили глубокий след в его психике. Конечно, он не питал к матери агрессивных чувств, однако обида на неё была очень сильной и никуда не делась даже после долгих часов психотерапии.
Мама у Кости была отсутствующей, равнодушной и где-то жестокой. Её любви Костя так и не познал. Её настоящей привязанностью были отчим и алкоголь. Мать избавилась от ежедневной опеки над сыном, когда ему было семь лет. Костю воспитывала бабушка, и здесь Косте уже повезло, – бабушка была доброй и заботливой. Однако этого было для маленького мальчика недостаточно. В памяти Кости сохранились его детские воспоминания, как он играл во дворе бабушкиного частного дома и каждый раз с надеждой и радостью реагировал на скрип калитки. Он ждал, что за ним придёт его мама. Костя был уверен, что она была очень занята на работе, Мама много работала, чтоб купить ему подарки, которые бабушка дарила ему на праздники со словами, что они от мамы. Намного позже он догадался, что все подарки были от бабушки.
