От Адама к Храму - страница 15

И тут начинаются странные задержки. Яаков строит в Сукот не шатер, не шалаш, а дом! Дом не строят на полустанке…

Но у Яакова есть извинительные обстоятельства: он хромает после борьбы с ангелом. Покой и лечение – естественное желание в такой ситуации. После долгого перерыва следующая остановка – Шхем. Тора подчеркивает, что туда Яаков прибыл целым, излеченным. И там он приобретает поле. Это тоже более чем странная покупка для полустанка! Яаков явно не спешит к Отцу небесному, ждущему исполнения обета в Бейт-Эле, и к земным родителям в Хевроне, в продолжении пути на юг. Почему?

Трудно решиться на окончательный переход Рубикона, на безвозвратное взятие на себя нелегкой еврейской судьбы, еврейской ответственности. Ведь и Лот, и Ишмаэль, и Эсав добровольно оставили Страну, отказавшись от трудного выбора. Ничто человеческое не чуждо и Яакову, поэтому он колеблется перед принятием рокового решения. Тогда и происходит несчастье с Диной, война со Шхемом и прямое повеление Б-га оставить колебания, встать и идти в Бей-Эль для выполнения обета, для принятия на себя вечной миссии. Только в Бейт-Эле окончательно утверждает Вс-вышний новое имя и новую суть Израиля, предсказанные ангелом.

Яаков решается, после всех колебаний, перейти Рубикон, взять на себя тяжесть еврейской судьбы. Его изгнание и возвращение завершены, и, казалось бы, настал час заслуженного отдыха. Но у евреев в этом мире такая логика не работает. Испытания, конфликты и развитие, мыслительные и событийные, являются нашим уделом до конца.

По пути из Бейт-Эля в Хеврон, от Отца к отцу, умирает его любимая жена Рахель. Лея и её сыновья надеются, что теперь несправедливость будет исправлена, и Израиль утвердит свое местопребывание в шатре своей первой жены Леи. Но тот верен своей любви.

Если не Рахель, то её тень, её служанка Била и её шатер становятся прибежищем Яакова. Можно представить себе гнев и возмущение той решающей части семьи, которая связана с Леей. Кроме самой Билы и любимчика отца, Йосефа, первенца Рахель, только пока еще несмышленый младенец Биньямин не потрясен деянием Израиля. Первенец Леи Реувен совершает нехороший поступок по отношению к ложу отца, установленному у служанки, а не у первой жены. О содержании этого поступка расходятся комментарии, но ясно одно: Яаков никогда не простил Реувена, даже на своем смертном одре лишая его всех преимуществ первенца: Реувен не будет ни главным среди братьев, ни священником, ни двойным наследником. Следующие два сына Леи, Шимон и Леви, также впали в немилость за жестокую месть Шхему после надругательства над Диной.

Кто же счастливый наследник Авраама, Ицхака и Израиля? Всем ясно: Йосеф, живое продолжение Рахель. И тут разгорается конфликт между Йосефом и десятью братьями, который по остроте, пожалуй, превзошел вражду между их отцом и Эсавом, но оказался не только краткосрочным (в историческом масштабе), но и ложным в своей основе. Острота, непримиримость конфликта основывается на том, что связь с Б-гом для братьев, для всех братьев, не только самое главное в жизни, но и дороже жизни. От них не откупишься, как от Эсава. Но в этой же основе кроется и ложность конфликта: Б-г выбирает как раз всех тех, кто предпочитает Его всему остальному, поэтому отсев закончен. Этот факт сокрыт глубоко в недрах грядущего, а пока что все видят конфликт через призму прошлого, где в каждом поколении избирался только один человек. А Йосеф ещё и подливает масла в огонь. Мало того, что он любимчик отца, которому тот дает особую, царскую одежду, ограждая его от повседневных работ и обучая тайной мудрости. Йосеф ещё и отдаляет отца от десяти сыновей, распространяя перед ним дурные слухи о своих братьях. Не за это ли он наказан потом клеветой жены Потифара? А он ещё и подзадоривает, распаляет их ревность, хвастаясь своими царскими снами. Все, в том числе темные силы, убеждены в избранничестве Йосефа, и в его сторону устремляются стрелы не только братьев, но и судьбы. Кажется, что именно вокруг его фигуры разворачивается война миров, а в это время в благодатной тени появляется на первый взгляд бесперспективная линия Переца, из которой на десятом витке вдруг прорывается Давид, династия Давида.