Уже электоральные кампании 2009–2010 гг. показали, что позиции левых не являются незыблемыми. В Колумбии и Панаме левые силы, которые де-факто уже не являются претендентами на победу, предсказуемо проиграли выборы, отдав первенство правоцентристским силам. По итогам электорального цикла 2013–2015 гг. выборы состоялись в 15 из 20 стран Латинской Америки, на которых практически везде правые и правоцентристские силы подтвердили или укрепили свои позиции[59].
В целом и в годы «левого поворота» Центральная и Карибская Америка сохраняла свою правоориентированность. Правоцентристские правительства действуют в Коста-Рике, Панаме, Доминиканской Республике, Гватемале. С февраля 2017 г. вступил в должность президента Гаити представитель правоцентристской партии «Тет Кале» Жовенель Моиз. Однако нельзя говорить о том, что в этих странах проводится присущая правым силам неолиберальная экономическая политика и реализуются проамериканские внешнеполитические идеи. Правые и правоцентристские режимы Латинской Америки, как и левые, стремятся к формированию собственной политической линии, учету национальных интересов, хотят показать себя выразителями национальной идеи, национальных целей и задач. Из-за этого зачастую левые политики вынуждены проводить в жизнь правые взгляды, а упомянутый президент Бразилии в 20022010 гг. Лула Инасиу да Силва шутил, что строит «либерализм с человеческим лицом»[60]. В Сальвадоре на выборах 2014 г.[61] левые в лице
С. Санчеса Серена смогли удержать власть, победив с перевесом в 6 тыс. голосов. Несмотря на достаточно «условное» преимущество одной из сторон, выборы обозначили потерю левыми силами своих позиций в политическом пространстве страны. Однако во внешней политике подобный результат выборов привел к пересмотру приоритетов страны: фактически Сальвадор отказался от вступления в ALBA и нацелился на развитие отношений с США[62]. Неуверенная победа на выборах вынудила лидера левого движения прислушиваться к голосам правой стороны политического спектра для того, чтобы выглядеть национальным лидером, действующим в интересах всего народа.
Интересным и показательным примером в этом процессе является Уругвай, который отечественными исследователями считается примером реализации левоцентристского политического проекта. Уже на выборах 2010 г. позиции правящей коалиции Широкий фронт (Frente Amplio, FA) не были столь уверенными, как раньше: кандидат фронта Х. Мухика набрал 52,59 % голосов во втором туре голосования, что являлось лучшим результатом на президентских выборах в стране, однако в то же время произошло усиление позиции правых, которые набрали больше голосов, чем на предыдущих выборах. Эта же тенденция проявилась на выборах 2014 г.: при фактической победе Широкого фронта отмечается увеличение голосов, поданных в поддержку правых сил, в частности, в поддержку кандидата от Национальной партии Луиса Лакалье Поу. Некоторые уругвайские эксперты (например, профессор Университета Республики Диего Эрнандес Нильсон) считают[63], что грядущие выборы 2019 г. могут привести к власти правые силы, которые постепенно обретают новых сторонников в условиях незначительного роста поддержки Широкого фронта и отсутствия на сегодняшний день авторитетного и популярного кандидата от левых сил на грядущих выборах. В целом на сегодняшний день Широкий фронт имеет большую поддержку, чем правые силы, однако, по данным опросов, ни одна политическая сила не смогла бы набрать более 50 % голосов, если бы выборы состоялись в ближайшее время. Так, весной 2018 г. Широкий фронт имел 36 % потенциальных голосов избирателей при 30 % у Национальной партии
