1.3. Территориальные споры латиноамериканских государств в конце XX – начале XXI в.
Неотъемлемой частью международных отношений являются межгосударственные споры. После окончания «холодной войны» и распада биполярной системы мира многие подобные противоречия, до этого находящиеся в тлеющем состоянии, перешли в активную фазу. Особенно заметно возросла значимость территориальных споров, и Латинская Америка не является исключением.
В Латинской Америке во многих случаях не урегулированы официальным путем (с помощью двустороннего договора) морские границы. Иногда договор отсутствует, или он по различным причинам не ратифицирован какой-либо из сторон (например, договор о делимитации между США и Кубой). Нередко эти споры касаются не только государств Западного полушария, но и внешних акторов, поскольку у некоторых европейских государств остались в Латинской Америке заморские территории, которым особенно в связи с изменениями в международном праве во второй половине XX в. придается большое значение[147].
Документы испанской и португальской монархий, целью которых являлось разграничение территориальных единиц, часто не соответствовали географической реальности и не учитывали особенности местности. Определенную документами границу было очень трудно установить на местности, и, кроме того, юридические границы могли не соответствовать фактическим[148]. Не только границы юрисдикции были неточно определены иберийскими монархами, но имелись также огромные территории, в которых не было даже попытки утвердить любое подобие административной власти. В период борьбы за независимость впервые в международном праве для определения границ новых государств был применен принцип uti possidetis (от лат. «как владеете»), пришедший из римского права [149], точнее, его вариация uti possidetis juris (проведение границ в соответствии с законами колониальной империи)[150]. Применение подобной нормы, как многим казалось, было самым справедливым вариантом и единственной возможностью для новообразованных государств не погрязнуть в бесконечных конфликтах. Это, однако, лишь фиксировало статус-кво, но совершенно не означало установление справедливого, «лучшего варианта» границ. В нескольких конституциях и декларациях независимости XIX в. провозглашалась приверженность сохранению статус-кво и при этом признавалась необходимость отложить процесс точной делимитации на более подходящее время[151]. Важным фактором было стремление латиноамериканцев исключить появление ничейных земель или проникновение на континент европейских держав. В то же время указанный принцип формально не был закреплен в каком-либо общем договоре; лишь некоторые государства включили его в свою конституцию [например, Никарагуа (ст. 4. «Основой государственной территории является uti possidetis juris с 1821 года»[152])], также принцип упомянут в Договоре о границе между Колумбией и Перу от 22 сентября 1829 г.
Сами результаты применения принципа были во многом скорее отрицательными. Как отмечает Эль Куали, большая часть территориальных споров в Латинской Америке была решена в соответствии с нормами международного права, а не на основе uti possidetis; большая часть границ была установлена при помощи взаимных уступок, а не в соответствии с uti possidetis; большинство современных границ не имеют ничего общего с административно-территориальными границами, унаследованными от эпохи колонизации; по сути, принцип uti possidetis создал больше конфликтов, чем помог урегулировать споры
