От предъязыка – к языку. Введение в эволюционную лингвистику - страница 44



Эволюция языка: демоны, опасности и тщательная оценка // Разумное поведение и язык. Вып. 1. Коммуникативные системы животных и язык человека. Проблема происхождения языка / Сост. А. Д. Кошелев, Т. В. Черниговская. М. Языки славянских культур, 2008. С. 60).

Эволюционное мировоззрение во времена В. Гумбольдта лишь пробивало себе дорогу. Универсальный эволюционизм Иоганна Гердера (1744–1803) и биологический эволюционизм Жана-Батиста Ламарка (1744–1829) ещё не стали достоянием научной общественности. Вот почему нет ничего удивительного в том, что в осмыслении универсального эволюционизма и в его приложении к глоттогенезу В. Гумбольдт ещё не был последовательным. В вопросе о происхождении языка мы обнаруживаем у немецкого учёного его явный недостаток, зато в первоначальной интерпретации происхождения языковых типов – его избыток.

В работе 1822 года «О возникновении грамматических форм…» В. Гумбольдт сделал беглый набросок происхождения флективного типа языка в частности и других языковых типов вообще. Он наметил здесь три ступени в развитии первоначального языка – корнеизолирующую, агглютинативную и флективную. При этом каждая из них оценивалась по культурно-эволюционной шкале: первая квалифицировалась как низшая, а стало быть, и менее совершенная, а последняя – как высшая.

Отсюда следует, что и соответственные типы языка – изолирующий, агглютинативный и флективный – получают у раннего В. Гумбольдта неравную культурно-эволюционную оценку. Первый оказывается на более далёком расстоянии от идеального языка по сравнению с последним, поскольку эти типы вышли из соответственных стадий в развитии первоначального языка.

Если у В. Гумбольдта картина происхождения языковых типов в упомянутой статье имеет эскизный характер, то Август Шляйхер (1821–1868), вдохновлённый эволюционным учением Ч. Дарвина, доведёт эту картину до полной отчётливости: он вытянет языковые типы в строгую эволюционную цепочку: изолирующий → агглютинативный → флективный. Лингвистическая типология при таком – сверхэволюционном – подходе превращается в историческую типологию языков. Подобный подход у нас пытались применить в 30–40 гг. в стадиальной типологии языков, вдохновителем которой стал Николай Яковлевич Марр (1864–1934).

Н. Я. Марр – автор «нового учения о языке», где он пытался подвести под языковые типы не только стадиально-эволюционную, но и общественно-экономическую основу. Они стали связываться у него с определёнными общественно-экономическими формациями – рабовладением, феодализмом и т. д. Вульгарный марксизм Н. Я. Марра не был унаследован его самым талантливым учеником – Иваном Ивановичем Мещаниновым (1883–1967), однако свой вклад в стадиальную типологию языков он сделал.

В книге «Новое учение о языке. Стадиальная типология» (1936) И. И. Мещанинов вытянул в эволюционную цепочку четыре типа языка – активно-мифологический, пассивный, эргативный и активный (номинативный). Подобные цепочки выстраивали в то время также А. С. Рифтин и С. Д. Кацнельсон. Однако после антимарристской дискуссии, инициированной в 1950 году И. В. Сталиным, стадиальная типология языков по существу сошла на нет.

Вряд ли стоит сомневаться, что тот или иной язык проходит в своём развитии через определённые стадии. Через подобные стадии могут проходить и другие языки. В такой ситуации возникает реальная основа для исторической типологии языков. Вот почему теоретически историческая (стадиальная) типология языков вполне вероятна. Но практически её построение, очевидно, осуществить невозможно, поскольку в имеющемся языковом материале нет достаточных данных, свидетельствующих о древнейших состояниях языков.