От прокурора до «контрреволюционера» - страница 34

Однако большинство работавших в машинописном бюро представителей прекрасного пола все же опасалось открыто выражать мысли. Неудачно высказанные фразы могли привести не только к увольнению из прокуратуры, но и аресту.

К сожалению, так и произошло с 29-летней голубоглазой брюнеткой, машинисткой краевой прокуратуры Ниной Ивановной Карнаковой.

Родилась 27 июля 1905 г. в Ярославле в рабочей семье. Окончила восемь классов школы, однако уже после семи лет обучения одновременно трудилась делопроизводителем и машинисткой в губернских организациях.

Затем последовали замужество, рождение дочери и переезд в г. Горький, где она работала в организациях на должностях счетовода и машинистки. С мужем, состоявшим начальником участка взрывпрома в Горьком, жила обычной жизнью и не стремилась достигать карьерных высот, потому и в партию вступать не собиралась.

После проверки, в том числе в политическом отношении, по предыдущим местам работы 2 ноября 1934 г. ее приняли машинисткой прокуратуры Горьковского края, где она показала свои высокие профессиональные навыки. Работала, несмотря на постоянную боль в глазах из-за недомогания.

Являясь свободномыслящей, не считала зазорным принимать участие в обсуждениях различных вопросов и не стеснялась в выражениях. Как следствие, вступила в конфликт с сослуживицей, назвав ее ханжой.

Вероятно, это и стало причиной донесения в управление государственной безопасности (УГБ) Управления НКВД по Горьковскому краю о враждебности Карнаковой к советской власти. После небольшого разбирательства она была уволена.

Согласно показаниям двух из допрошенных машинисток, Нина Ивановна высказывала мнение о возможности убийства Кирова на личной, а не политической почве. Ссылаясь на слова знакомого, освободившегося из мест лишения свободы, о примененных к нему пытках, говорила, что обвиненного в убийстве Николаева, возможно, также пытали для получения признательных показаний.

Те же свидетельницы припомнили все колкие слова, оброненные ей за короткий период работы: для народа смерть Куйбышева являлась небольшой потерей; невелика честь быть избранным в члены райсовета; введение карточной системы приведет к подорожанию хлеба; при царизме жилось лучше и интереснее; раньше приятно было смотреть на выправку и форму офицеров.

Обе также заявили, что в настроениях Карнаковой было что-то несоветское, чувствовалось ее формальное, бюрократическое отношение, поскольку она выполняла лишь свою работу и не интересовалась общими результатами машинописного бюро, отказываясь заниматься по окончании рабочего времени.

В ходе первоначального допроса 3 марта Нина Ивановна отрицала, что высказывала мысль о личном мотиве убийства Кирова, хотя, как и другие машинистки, предполагала, что к Николаеву могли применяться пытки. Показания бывших коллег по машинописному бюро по другим вопросам категорически опровергала, заявляя об искажении ее выражений.

Тогда с 14 по 17 марта ее продержали в застенках краевого управления НКВД, но иных показаний от нее добиться не удалось. О факте задержания свидетельствует лишь сохранившаяся в уголовном деле справка, других документов нет.

Позднее, 9 мая, помощником уполномоченного третьего отделения секретно-политического отдела (СПО) УГБ с согласия и утверждения руководства краевого управления НКВД вынесено постановление о предъявлении обвинения и избрании меры пресечения. В постановлении указывалось, что Карнакова достаточно изобличалась в том, что, будучи враждебно настроенной к советской власти, систематически занималась антисоветской агитацией, в частности, по вопросам убийства Кирова и смерти Куйбышева. Деяния квалифицированы по статье 58.10 УК РСФСР, а мерой пресечения способов уклонения от следствия и суда избрано содержание под стражей. Арест санкционировал заместитель прокурора края.