Внизу нас ждали странные животные типа акул, запряжённых на манер коня, а вместо кареты была раскрытая розовая раковина: одна створка - сиденье, а вторая - спинка. Близнец удобно сел и посадил меня к себе на руки.
Сидеть обнажённой на руках у голого мужчины, при том, что у меня теперь есть Гена, казалось таким неправильным. К тому же явное огромное желание красавца больно упиралось в бок. Как предлагаете хранить верность?
Рядом, в такой же упряжке, на коленях второго близнеца была устроена Люба.
- Один хороший шлепок - и мы обе шёлковые, - грустно прошептала я себе под нос.
Мы рванули с места и понеслись так, что я в страхе уткнулась носом в грудь мужчины, обхватив его руками за шею. Одна его рука крепко придерживала меня за талию, другой он уверенно правил упряжкой акул.
Постепенно я привыкла к движению и давлению воды на скорости и стала осторожно оглядываться вокруг. Рядом, в метре от нас, неслась упряжка с Любой. Она была тоже одной рукой крепко прижата к груди мужчины, лицом ко мне. Я жестами спросила «Как ты себя чувствуешь?». Она махнула ладошками, сделав жест «лучше».
Дальше переговариваться не хотелось, что тут скажешь...
Вскоре перед нами открылся огромный подводный город. Движение раковины замедлилось. Вокруг были розовые и серые каменные здания, проплывали по улицам раковины - кареты, запряжённые разными рыбами. Таких акул, как у близнецов, я больше не заметила. Да и замечать особо не получилось: все, просто сломя голову, удирали с нашего пути.
Мы добрались до прекрасного сказочного ажурного розового замка. Акулы остановились, и я попыталась встать на ноги, но мне не дали. Мой близнец неторопливо двинулся к замку, просто прижимая меня к своему боку. Для удобства, просто пришлось обхватить его ногами.
Рядом так же несли Любку.
Мы проходили мимо огромной клетки, в которой что-то жадно жрали два чудовища. Я невольно засмотрелась на жуткую картину. Бывает так: и жутко и страшно, а взгляд не отводишь. Так и я.
Вдруг вижу, что-то покатилось к самому краю клетки. Я всмотрелась: на меня мёртво смотрели стеклянные глаза Гены на оторванной голове. Внутри поднялась волна тошноты и ужаса. Я задрожала. Мой носильщик заметил и остановился, разворачиваясь к клетке. Он что-то сказал второму, и тот подошёл к нам. Меня с Любой, как кукол, за талии, поставили обеих рядом, лицом к клетке и замерли, давая нам хорошенько рассмотреть куски тел Гены и Котика.
И мы смотрели и плакали...
Я знаю, Люба тоже плакала, хотя в воде слёз не видно...
Долго горевать нам не позволили. Увели в розовый замок, который теперь перестал казаться нам прекрасным, а в одночасье стал жутким.
Эти равнодушные одинаковые необыкновенно красивые мужчины, оказались такими жестокими и, видимо, очень влиятельными здесь. Теперь они властно вели нас за собой, не оставляя нам даже шанса на собственную волю или сопротивление.
В замке была, как бы, мебель. Основные предметы сделаны из камня, а некоторые из ракушек разного размера и формы. Цвета преобладали розовые и серые, иногда попадались вкрапления синего. Например, с потолка в художественном беспорядке свисали синие ленты водорослей.
Вдруг Люба яростно выхватила свою руку и остановилась обняв саму себя, как бы закрываясь. Я нервно покосилась на её близнеца. Судя по выражению его лица - явно не доволен таким поведением своей девочки. Прости Люба, я послушно иду за своим и не поддерживаю твой молчаливый протест, я боюсь.
