Усилием воли я раздвинула губы в ответной улыбке.
— Боюсь, я отдавлю вам ноги, советник, потому что не знаю ваших танцев.
— Я довольно умелый партнер, уверяю вас.
Советник взял меня за руку и, сжав ее своими длинными пальцами, повел к танцующим. Отпираться было бы глупо, к тому же на нас было обращено чересчур много любопытных взоров.
— А как же ваша трость? — спросила я, почувствовав, что явно переобщалась с глупенькой Гретой.
Хмыкнув, советник щелкнул пальцами, и его трость, окутавшись багровым сиянием, исчезла. Шаддар обхватил меня за талию и резко привлек к себе. От неожиданности я охнула, когда лицо советника оказалось слишком уж близко от моего.
Советник легко увлек меня в толпу танцующих. В его сильных руках я чувствовала себя куклой, марионеткой, которой он управлял, и это чувство мне совершенно не понравилось. От советника исходил слабый запах свежести, напомнивший мне о море.
— Я думал, вы достаточно ясно поняли мой совет, — заговорил Шаддар, когда я более-менее подстроилась под танец, чем-то напомнивший мне вальс, только медленнее.
— О чем это вы? — невинным тоном поинтересовалась я, хотя прекрасно поняла, что имеет в виду советник.
— Вы не глупы, я это вижу. Если вы решили остаться на отборе, то будьте осторожны.
— И кого же я должна опасаться? Вас?
— Меня? — приподнял бровь советник, крепче сжимая руку на моей талии. — Отнюдь.
— Так кого же тогда?
Советник какое-то время скользил по моему лицу своим пытливым взглядом, потом все-таки, словно нехотя, заговорил:
— Ваш фамильяр внушает мне опасения.
— Гринч?
— Так его зовут? — удивился советник. — Он сам вам сказал?
— Он не помнит своего имени. Я дала ему новое. Лишь на то время, которое я пробуду здесь. Так почему мне следует его опасаться? С виду он довольно безобиден.
— С виду и обычный паук может казаться безобидным, — парировал советник, наклоном головы приветствуя танцевавшую рядом пару. — Однако это не говорит о том, что его укус не окажется ядовитым.
— Ну а если я боюсь всех без исключения пауков?
— Это говорит о вашей осторожности, тэйя, — приподнял уголки губ в намеке на улыбку советник, однако его глаза остались непроницаемыми. — Хранители, наделенные способностью говорить, подобны людям. А люди подчас бывают скрытны и имеют собственные мотивы.
— Учту, советник. Но разве то, что вы предупреждаете меня, не дает мне каких-то дополнительных преимуществ? Вы же сами советовали поскорее покинуть отбор.
— На все воля Извечного Пламени, тэйя, — загадочно проговорил советник, и на этих его словах музыка замерла.
Шаддар поклонился и, вызвав из небытия свою трость одним щелчком пальцев, растворился в толпе придворных.
Я оглянулась по сторонам и, заприметив расставленные вдоль стен столы с угощениями и напитками, двинулась туда. Услужливый лакей налил мне стакан пунша. Я медленно потягивала напиток, наслаждаясь терпким вкусом, и с интересом посматривала по сторонам.
Ко мне подошла Бланш. Желтое платье очень ей шло. Ухватив тонкими пальчиками маленькое пирожное, она недовольно произнесла:
— Эти придворные настоящие болваны, да простит меня владыка Дэйварр. И если его будущей супруге предстоит с ними постоянно иметь дело, я ей заранее сочувствую.
— А что такое?
Бланш закатила глаза.
— Сначала я танцевала с графом, так мне пришлось три раза выслушать историю о том, как он в детстве упал с лошади, причем он повторил ее слово в слово. Затем какой-то лорд долго выспрашивал у меня дорогу в сад, а когда я объяснила ему, что выход есть на веранде, он спросил мое имя.
