– Мам, я не хочу. – Надула дочь губы. – Мне там не с кем гулять.
– И мне! – встрял Славка.
– Санька тоже едет, – привела я аргумент, который его устроил. И предложила Маше: – Можешь тоже кого-нибудь из подружек пригласить. Только одну, потому что иначе спать будет негде.
– Хм… – задумалась дочь и ушла в свою комнату.
Славка тоже хотел сбежать, но схватила его за локоть.
– Так, Рэмбо. Давай, рассказывай. – Я указала на синяк.
Сын по инерции дёрнулся, будто я ему глаз пыталась выколоть.
– Да мелочи жизни, мам. Ты не переживай. – Он махнул свободной рукой.
– Слав, у тебя праздник скоро.
– Ма, давай честно. Это праздник для девчонок. Наряжаться, цветочки, всё такое. А я бы лучше поспал.
– Не переводи тему. С кем ты подрался?
– Мам, – произнёс сын серьёзным тоном, будто это он мне читал нравоучения. – Это мужские дела. Просто неудачный день. Всё хорошо. Ты мне помажь как всегда, и я быстро вылечусь.
– Точно. – Я в очередной раз почувствовала себя мегаотвратительной мамашей. Как я забыла сразу помазать? – Сейчас принесу гель. Сиди.
Сказать, что я сильно переживала из-за фингала? Нет, конечно. Когда ты мать троих детей, которые умудряются даже на ровном месте, даже не выходя из квартиры, набить себе шишки – психика быстро привыкает. Но глаз – это немного посерьёзнее коленки. Это раз. А второе, это надвигающееся Первое сентября. Да, пожалуй, дача сейчас будет лучшим вариантом. Чтоб на площадке никто из мамаш – подружек этой рыжей не похвастался, что у Цыгановых сын с фингалом под глазом. Да и самой чуть выдохнуть. Не вглядываться в мужские фигуры, идущие по тротуару. Он не он. Домой или к этой.
Да! Точно. Надо ехать.
– Бегом вещи собирать! – скомандовала Славке, помазав его синяки. И старые – на коленях. И новый – вокруг глаза. – И ложимся вовремя. Завтра рано встаём и едем.
Утро началось не с кофе. Да-да. Знаю, что это максимально банальная фраза. Но и ситуация для нас вполне себе обыденная.
Кирюха проснулся уже не в настроении. Славка не хотел вставать, а Шпиц громко требовал выгулять его. Машка закрылась в ванной и уже полчаса пыталась нарисовать себе стрелки. В четырнадцать лет! Я в этом возрасте только помаду тайком у матери воровала и губы красила. И то потом выхватывала. Не столько за то, что накрасилась, сколько за факт порчи помады. А тут в четырнадцать у ребёнка косметики больше, чем у матери.
Я тарабанила в дверь ванной и требовала освободить помещение, обещая в противном случае положить подгузник младшего брата ей в багаж. Подействовало, хоть и не сразу.
Подхватив Кирюху под мышки, по пути в ванную, зашла к среднему сыну, возле которого кружился Шпиц. Стянув с сына покрывало, пригрозила, что всё, что собака успеет натворить на палас, так же поедет на дачу в багаже, только уже Славки. Тот что-то пробубнел про абъюз со стороны предков и свесил ногу, давая понять, что он уже встаёт. Кирюхе надоело болтаться в непонятном положении, и он опять начал капризничать. Пришлось идти в ванную. Напоследок напомнила про багаж.
Выехать ранним утром, как я планировала, конечно же, не получилось. Славка не мог найти футболку, в которой хотел поехать. А надевать другую категорически отказывался. У него свой фэн-шуй, понятный только ему. Машка нагребла полный чемодан вещей. Бесполезно было объяснять, что мы едем к бабушке не пережидать ядерную войну, а на неделю хватит три-четыре комплекта одежды. Но нет! Настоящие блогеры в одном и том же по два дня не ходят.
