На мужских губах расплылась ядовитая усмешка.
– Урок первый, крошка Эля, – произнёс Дженгиз, сильнее вжимая меня в ствол. – У тебя есть право голоса лишь в одном случае… – на моё бедро легли его пальцы. – …если ты умоляешь, чтобы я вставил в тебя свой член, – пальцы медленно заскользили по обнажённой коже вверх. – Хочешь, чтобы я выебал тебя прямо здесь и сейчас?
Его словам и действиям вторил грохот моего бьющегося в ускоренном темпе сердца.
Что он несёт? И творит!
– Ты с ума сошёл! – выдохнула я едва слышно, упираясь ладонями в его широкие плечи. – Прекрати!
И очень постаралась не поддаваться атакующей разум панике. Я ведь и впрямь ничего не смогу противопоставить ему, если он решит продолжать.
– С чего бы мне прекращать? – будто бы удивился Дженгиз. – Это ведь теперь всё равно всё моё.
В доказательство сказанному его ладонь резко закончила своё движение вверх и до боли сжала мою ягодицу. Вот когда стало по-настоящему страшно.
– Дженгиз, хватит, отпусти меня, не трогай.
Я попыталась отбиться и заставить его убрать от меня свои руки, но в моём положении вышло, что лишь слегка мазнула кончиками пальцев по его запястью. Да и Дженгиз на этом не остановился. Его рука, ещё раз приласкав ягодицу, двинулась дальше к развилке бёдер.
– Мне обещали девственницу… ты ведь девственница, Эльнара? – хриплым от эмоций голосом поинтересовался он.
Пальцы накрыли мою плоть. Пока ещё поверх трусов, но меня как подбросило. Это же наверняка ненадолго. От мыслей о том, что он может сделать со мной, к горлу подступила тошнота, а разум окончательно захватила в свой плен паника. Я забилась в мужских руках сильнее.
– Нет, не надо, отпусти меня! Пусти! Я буду кричать!
Так себе угроза, учитывая, что вряд ли меня здесь кто-то услышит. Все же дома остались, за закрытыми дверями, да и мы отошли от дома на приличное расстояние. Вот и Дженгиз не проникся. Я только и успела, что хлебнуть немного воздуха, как моя челюсть оказалась крепко сжата другой его рукой, лишив возможности свободно говорить что-то снова.
– Нет? – переспросил Дженгиз. – Ты сказала нет?
Даже если бы очень хотела ему ответить, в любом случае не смогла бы. Да и не пришлось.
– Именно так она и сказала, – донеслось из-за спины Дженгиза мрачным голосом Касьяна.
Ещё через секунду его от меня отшвырнуло с такой силой, что тот долетел до другого дерева, врезавшись в него. Сперва так, затем и вовсе к земле приложило. Вернее, отчим его приложил, врезав с размаха. Дженгиз захрипел и согнулся. Попытался что-то произнести, но внятно не вышло, к тому же собеседник его опередил:
– Ещё раз выкинешь что-то неподобающее в моём доме, я тебя выкину из этого края.
И тут же потерял к нему всяческий интерес, загородив мне обзор на него собой. А я… Я до сих пор не верила, что такое могло случиться, да ещё в моём собственном доме. Стояла, смотрела на Касьяна, не в силах произнести ни слова. Он и не ждал. Окинув суровым взглядом, поймал мою руку и повёл прочь. И я даже не подумала сопротивляться, всё ещё пребывая в шоке от произошедшего.
Дженгиз… Зачем он это сделал?
На коже до сих пор ощущались его жуткие болезненные прикосновения. Не удивлюсь, если на их месте потом появятся синяки. Моей светлой коже много не надо. И от этого я чувствовала себя ещё более грязно, мерзко и паршиво. Почти задыхалась от растущего в груди тошнотворного кома.
Я ведь просто хотела поговорить. Просто обсудить сложившуюся ситуацию и, по возможности, прийти к какому-нибудь деловому соглашению. А он…
