— Так и есть, — говорю, глубоко вздыхая. — К чему ты это?
Есть у меня одна догадка, неприятная... но она не признается, но и у меня появился секрет в качестве ее отчима, ведь я так и не рассказала о недавних событиях.
— Так... — она тушит бычок о землю и швыряет его в кусты, — просто напомнить.
Мы сидим и болтаем о разной ерунде, как она шикает на меня и шепотом просит замолчать. Мы прислушиваемся. Меня же начинает потряхивать, не хотелось бы, чтобы нас спалили с поличным.
В бане загорается тусклый свет.
— Ты же говорила, они спать пошли? — негодую и пихаю ее в плечо.
Она только отмахивается от меня, поднимается на ноги и смотрит по сторонам.
Да, я тоже подумала, что пора уходить. Но вот она идёт в другую сторону и машет мне рукой, чтобы я топала за ней.
— Что стоишь?! Помогай давай!
Зачем нам нужна эта лестница?
40. Глава 40 (С поличным)
И тут, когда мы понесли ее в сторону бани, до меня доходит, зачем.
— Лер, ты нормальная вообще?! — хватаю ее за руку и крепко сжимаю. — Ты собралась подглядывать за... за своей мамой?
Я ни черта уже не понимаю, в голове вата.
— Я что, похожа на извращенку? — одёргивает свою руку. — Мать в это время уже дрыхнет под снотворными.
Она ставит небольшую лестницу прямо у небольшого окошка и залезает на несколько ступенек.
— Мама родная! — негромко восклицает она и оборачивается ко мне. — Залезай, все пропустишь, тут такой вид! Папочка наш начинает раздеваться.
Дыхание тут же перехватывает, стоило мне представить то, о чем она говорит. Просыпается дичайший интерес, какой он под одеждой... какого размера его...
Хватит! Нет! Это все ненормально. Нужно снимать оттуда подругу и идти в дом, а не подглядывать за взрослым мужчиной! Но вот ее-то хрен оторвёшь оттуда!
И что-то темное и порочное во мне побеждает, и я неловко забираюсь к Лере. По началу не решаясь смотреть. Мне кажется, если я это сделаю, то обратного пути уже не будет. Так оно и вышло.
Вопреки всем нормам и правилам приличия, заглядываю в окошко.
Ох, Руслан... Львович!
Какой же огромный этот мужик, это просто неописуемо. Обнаженный. Горячий. Идеальный. Никакие мальчики не сравнятся с таким, по истине красивым, мужчиной. Все ранее виданные мной мужские тела стёрлись в памяти, и на их место встал он.
Он стоит к нам голой спиной, и я не могу оторвать глаза от тугих, литых мышц под напряжённой, смуглой кожей, как заворожённая наблюдаю за тем, как он цепляет пальцами резинку и стягивает с себя боксеры.
Грациозен. Не могу не восхититься его упругим задом и хочу ощутить эту бронзовую кожу своими пальцами. Провести по каждому видимому участку.
Он нагибается, и я вижу его... яйца и кажется, мой сердечный ритм даёт сбой, как и мозги превращаются в кашу. Во рту образуется слюна, которую я тяжело сглатываю.
Отвернись. Не смотри. Приказываю я себе, но не могу и шелохнуться, чувствую, как пальцы рук начинают неметь от силы, с которой я сжимала край лестницы.
— Давай, родной... повернись к нам, — Лера нашептывает, и я немного прихожу в себя. — Покажи свой агрегат... — ее речь останавливает громкий звук зазвонившего телефона, и мы обе подскакиваем на месте.
— Выключи его, — щиплю на неё, слезаю следом за ней, чтобы не спалиться.
Она дёргано достаёт гаджет и, отключив звук, смотрит на экран, после на меня.
— Это важно, — после небольшой паузы. — Мне нужно перезвонить, — она издает страдальческий стон. — Соберёшь? — указывает на нашу лежанку, я киваю.
