Хм… Ну да, только вместо всего этого у меня был один-единственный роман, одни отношения с Ильёй, весьма скудный сексуальный опыт пододеяльных игр, одна-единственная подруга и очень сложные отношения с мамой и сестрой.
Когда мы расстались с Беликовым, точнее, когда он меня бросил, мне показалось, что я снова маленькая девочка, которая борется за внимание мамы с младшей сестрой — скучная, просто удобная, бесхарактерная, неинтересная. Тогда всё выглядело иначе. Мы столько раз до этого сходились и расходились, что я была почему-то уверена, помиримся снова. А не помирились… Я потеряла не только свою первую любовь, но и подругу, с которой делилась самым сокровенным.
Сколько раз после этого я ставила себе цель измениться раз и навсегда? Стать той самой роковой красоткой, которую не колышет ничего, что происходит за её спиной, которая берёт и получает, что хочет, не оглядываясь на мнение окружающих, которая просто живёт, так как ей хочется… И где та цель?
Наверное, проклюнулась там, в темноте узкого коридора, к одной из стен которого я была прижата.
— О боже… — едва переведя дыхание от крышесносного поцелуя, я почувствовала, что теряю опору. Мои руки, вместо мужской спины, проскользили по мягким волосам, а затем схватили воздух.
Юбка платья поползла вверх, бесстыдно оголяя мои тонкие трусики. Тогда я впервые порадовалась, что не вижу ничего в этой темноте. Я бы сгорела со стыда. От нервов и смущения хлопнулась бы в обморок.
Горячие пальцы коснулись чёрного кружева:
— Можешь называть меня и так, раз уж не захотела узнать моё имя. — тягучий голос раздался снизу. Бедро обожгло его горячим дыханием. Тут же захотелось закрыться, сжаться, поправить платье, вернув ему первозданный вид. — Ты готова, грязная девчонка? — непонятно зачем спросил, стягивая мои трусики.
Я не могла заставить себя пошевелиться. Моё тело, предвкушающее подрагивало, а дыхание было сбитым и шумным. Я уже здесь, уже решилась на это, нужно заставить себя хотя бы переставить ноги, чтобы мои трусы не болтались на босоножках.
— А две минуты ещё разве не прошли? — хрипло поинтересовалась я.
— Эй, так нечестно! — возмутился он, помогая мне переступить в темноте через собственные трусы. — Мы же только поцеловались.
Только? Неважно! Зато как!
Чёрт, это был лучший поцелуй в моей жизни.
Я хотела сказать ему что-то ещё, что-то смелое и развратное, чтобы не выглядеть полной дурой, но рваный вдох заставил напрячься каждую мышцу в теле.
Меня практически парализовало в тот момент, когда горячий язык лизнул меня между ног. Это было так ново, так грязно и порочно, что внутри меня будто бы шла борьба между той, кем я была, и той, кем хотела стать.
— Сладкая. — пошло шепнул он, сжав мои бёдра своими руками так, что ониЮ будто кандалы, зафиксировали меня в удобном для него и его лица положении. Снова лизнул, сорвав ещё один шумный вдох, вставший где-то поперёк глотки. — Да, ты очень сладкая…
У меня кровь в голове зашумела от нереальности происходящего. Я с трудом дышала, прижимаясь спиной к стене, и чуть ли не хныкала от новых и острых ощущений.
— Ты никогда не чувствовала этого раньше. А я только начал.
Перед глазами заплясали цветные пятна. Уже в тот момент мне захотелось отменить наше чёртово пари и не ограничиваться двумя минутами.
— О боже, — снова задохнулась я, почувствовав, как его язык отыскал мой чувствительный комочек. Он скользил своим языком по истекающей соками киске и жадно поглощал их, будто это что-то обыденное и рутинное для него.
