В считанные секунды мои глаза начали адаптироваться к окружающей среде, и я стал различать детали комнаты. Я сидел за металлическим столом, который блестел, как серебро, а может и действительно был сделан из этого благородного металла.
Комната была маленькой, всего два на два метра, но каждый её элемент создавал атмосферу давления и напряжения. На стене напротив меня находилось огромное зеркало, занимающее почти всю поверхность. Оно отражало не только меня, но и обстановку вокруг, создавая иллюзию бесконечности и подчёркивая замкнутость пространства.
В углах комнаты располагались четыре камеры. Они были направлены на меня и наблюдали за каждым моим движением. Эти глаза следили за всем, что я делал, и это вызывало у меня лёгкое чувство тревоги. У стола стояло два стула, один из которых был занят мной, а другой оставался пустым, как будто ждал кого-то, кто должен был войти и начать задавать вопросы. В воздухе витал запах металла и чего-то ещё, возможно, дезинфицирующего средства, что добавляло холодности в атмосферу. Я понимал, что нахожусь в типичной комнате для допросов, где каждое слово и каждое движение могут иметь значение. Внезапно в тишине раздался звук открывающейся двери, и я понял, что скоро мне придётся столкнуться с тем, кто будет задавать вопросы.
Мужчина в чёрной футболке вошёл и сел напротив меня. Я невольно оценил его физическую форму – крепкий, как и я, но немного ниже ростом. Невольно задумался, ходит ли он в зал? Судя по виду – ему лет сорок, не больше. Лицо у него было квадратное, щетина на лице выглядела небрежно, а волосы на голове были коротко острижены. Но больше всего меня поразили шрамы и синяки, которые украшали его лицо. Они были явным свидетельством нелёгкой жизни. Возможно, он был бывшим военным? Или просто любил драки? Невозможно было сказать наверняка, но он точно не выглядел человеком мирной профессии.
Уставшие, не выспавшиеся глаза смотрели на меня, словно жаждали узнать мою историю. Я почувствовал неприятное ощущение беспокойства, словно оказался на перекрёстке двух дорог: одной, ведущей к мирному решению, и другой, ведущей к неизбежному конфликту. Но в глубине души я понимал, что в этой ситуации от меня требуется осторожность.
– Роберт, можно же вас называть только по имени? – спросил «бандит».
– У меня есть выбор? – усмехнулся я, но сразу же пожалел, так как взгляд собеседника резко изменился на более суровый.
– Расскажите, что вы делали два дня назад?
– Что я делал два дня назад? – я мысленно начал считать дни и понял, что он имеет ввиду тот самый вечер, когда со мной произошла настоящая чертовщина. – Спал, – отчасти сказал правду.
– Спал? – усмехнулся собеседник. – Идеальный ответ, как я считаю. Ты же понимаешь, что камеры видеонаблюдения не просто так здесь установлены?
– Понимаю, – мне захотелось ответить ему какой-нибудь язвительной шуткой, но я резко передумал. Не в том я сейчас положении, чтобы шутить.
– Мы знаем, что вы находились с девяти вечера в деревне…
– Раз знаете, то зачем спрашиваете? – в полиции я не часто бывал, но точно знаю, как они действуют. Хотя на мой взгляд этот человек не был похож на мента. Больше на военного, причём на такого, который воюет до сих пор. Зачем именно он вызвался допрашивать меня? По нему видно, что это не его конёк.
– Хм, – призадумался он. – Расскажите всё, что видели.
– Если я вам расскажу, что было на самом деле, то вы меня сдадите в психушку. А мне туда категорически нельзя. Там, говорят, из людей овощи делают. Крайне нежелательное будущее для такого молодого, перспективного и красивого парня как я. Давайте, шейте мне статью, если она у вас есть, а в суде разберёмся кто прав, а кто нет. У меня есть хороший адвокат… – насчёт адвоката я соврал. Нет у меня таких знакомых. А на хорошего юриста просто не найдётся денег.
