Анатолич, временно исполнявший обязанности начальника отдела, сочувственно похлопал меня по плечу и, важно зашевелив усами, направился к тонированному форду – таможенные особисты были уже тут как тут.
– Вы меня простите, я же не знал, – виновато промямлил парень и, протянув руку, представился: – Меня Ильей зовут. Из управления направили к вам стажером.
Этого мне только не хватало. Неужели трудно сразу дать аттестованного сотрудника? Здесь и так дел невпроворот, так еще «с нуля» человека учи.
– Пока не станешь полноценным оперативником, так и буду звать тебя, Стажер, – недовольно буркнул я в ответ.
Стараясь не мешать работе криминалистов-футурологов, я приблизился к следователю и, заглянув через плечо, попытался разобрать убористый женский почерк.
– Блин, Артур, ты же знаешь, я этого терпеть ненавижу, – поправив очки, недовольно поморщилась дежурный следователь Анастасия Хохлова.
Специалист она была что надо. Характер вот только скверный. Ну так с кем не бывает. Тем более в подразделении Нечисть это считается нормой. У нас тут через одного синдром вечного недовольства и хандры. Ненормированный рабочий день, вечный стресс и соответствующий контингент – да наше общество ни один психолог не выдержит. Вернее, один пока справляется. Штатный лекарь душ, так сказать.
Дая Абдулазизова уже третий год варилась с нами в одном котле вечного стресса. Обычно на этой должности больше пяти-шести месяцев не задерживаются – либо рапорт подают на перевод, либо уходят на вечный больничный… и обратно уже не возвращаются. В общем, Дая Надировна у нас не просто штатный психолог, а всем нам, заезженным донельзя оперативникам, помощница и верный соратник. Всегда нужное слово найдет, да и начальство, если надо, умаслит. Ее имя, кстати, так и переводится с татарского – «нянька».
– Ну как у тебя продвигается? – уточнил я у следователя.
– А тебя это каким боком касается?
– Что значит, каким боком? Это все-таки моя территория. Я, так сказать, этот вызов принял, и мне его расх…
– Ты подозреваемого упустил, – колко заметила Анастасия.
На это действительно было нечего возразить. Захлопнув папку и тяжело вздохнув, следователь поняла, что немного перегнула палку. Её взгляд сделался сочувственным.
– Артур, ну ты же знаешь порядок: если стал свидетелем, в расследовании принимать участие не имеешь права. Статья 1002 Оперативного кодекса. Да тебе сейчас и не до этого. Готовься, хорошенько все вспомни, проанализируй свои действия и состряпай легенду.
– Это еще зачем? – нахмурился я.
– А как насчет инспекции по личному составу, надзорных и особистов. Или ты еще не задумался о последствиях? Тогда запомни: начальников много, а исполнитель один. – И указав мне на машину с красно-желтыми проблесковыми маячками, направилась к подъезду опрашивать свидетелей.
Во многом она была права, я здорово облажался и теперь буду держать ответ перед всеми ведомствами разом. Что поделать, служба такая.
Я кинул быстрый взгляд в сторону группы товарищей в одинаковых строгих костюмах. Они о чем-то увлеченно беседовали, не забывая при этом время от времени недовольно посматривали в мою сторону. Надзирают, чтоб им пусто было! Лучше бы делом занялись. Впрочем, они и занимались. Чесали языками не хуже дворовых старушек, только семечек не хватало. Ладно, они – начальство, им положено стоять на месте и злобно вращать очами, чтобы подчиненные боялись и не наделали еще больше глупостей. А я особый уполномоченный дознаватель, мне рассиживаться недосуг. Действовать надо!
