Только сейчас Радомир понял, что тот обращается к нему. Вилман смотрел все так же в одну точку впереди, но наконец-то понял, что рядом кто-то есть.
– Если честно, Вили, я понятия не имею о чем ты. Может, расскажешь?
– Ты ведь сам спрашивал, можно ли что-то сделать? Ты не сможешь.
Внутри у Радомира что-то неприятно пошевелилось, будто маленький зверек шелохнулся в животе, готовый выпустить когти и порвать его изнутри.
– Что ты сказал?
– Ты не сможешь. Это ответ на твой вопрос.
– Но я ничего такого не спрашивал.
– Разве? – какой-то странный всполох прокатился по призрачному лицу, и тут же погас, будто он просто нахмурился.
– Я спросил можешь ли ты рассказать о чем только что говорил? Ты чувствуешь что-то особенное?
– Особое? Нет, это вполне естественно. Да-да, теперь я вижу. Грань истончается. За нее теперь можно заглянуть. Это все часть единого целого.
– Чего?
Вилман не отвечал, занятый наблюдением будто за какой-то забавной загадкой. На его лице появилась пугающая, чужая улыбка.
– Вилман!
– Что?
– Ты чувствуешь скверну?
– Конечно, она повсюду.
– А ее источник?
– Он тоже повсюду.
Не этого ответа он ожидал. Мужчина отчаянно хотел верить, что это не так. Но кто знает Вилмана, возможно, он отвечал уже на совсем другой вопрос?
– Там, куда ты смотришь, опасность, да? Мы ведь туда и хотели идти.
– Да, они поджидают там в тени.
– Кто?
– Комары.
Радомир вздохнул. Вовсе не на такой разговор он надеялся. Временами Вилман советовал, ощущая нечто недоступное ему, и сейчас он бы вовсе не отказался от совета. Пусть и самого скромного. Но пока это было похоже лишь на набор слов.
– Тогда мы выберем другой путь.
– Другой сделает только хуже. Ты должен идти намеченным курсом, не сворачивая.
– Но, если там опасность, зачем идти туда?
– Потому что иначе нельзя. Это твой путь и тебе надо пройти его целиком.
– Я спрашивал не об этом.
– Разве? – в первый раз Вилман повернул к нему голову и взглянул своим странным пустым, и вместе с тем, необычайно наполненным взглядом. От этого становилось еще больше не по себе, и Радомир поспешил отвернуться.
– Значит, затягивать не будем. Пойдем вперед, как можно скорее.
– За это мы тебя и уважаем.
Отвечать Радомир не стал. С каждым днем Вилман становился все пугающе, все более отстранённым, словно находясь одновременно в двух совершенно разных местах. Малин и Слав будто не замечали этого. Разговор не помог, скорее, сделал только хуже. Но на утешение надеяться было глупо. Тут он услышал вскрик и пошел куда быстрее.
Подходя к дому, он заметил Слава, несущегося ему навстречу. Плохой знак.
– Поторопись!
Радомир не стал упрашивать себя дважды и поспешил, насколько мог, внутрь, даже не спросив, что случилось. Тратить драгоценное время было нельзя. Когда он отворил дверь, то сразу все понял. На полу лежала женщина, а над ней, тяжело дыша, возвышался Алексий. В углу, возле ящика, сжалась девочка, смотря своими большими глазами. Мужчина продолжал лежать без сознания. Малин замер в какой-то странной позе, напоминающей боевую стойку.
– Что случилось? – спросил Радомир, не торопясь подходить. Алексий тяжело дышал.
– Я кричал.
– Прости?
– Я кричал и звал вас, а вы не слышали. Пришлось действовать самому.
– Что случилось? – повторил он, чуть сильнее сжимая посох.
– Она очнулась. Тетка. Как думаете, что она сделала прежде всего? Правильно, заорала как ненормальная. Меня-то она не знает. Да и вы вряд ли ей симпатичны после того, что произошло между вами и ее мужем. Я пытался ее успокоить, а она орала так, будто ее на куски режу, небось, вся деревня слышала. А потом побежала к выходу. Она в миг тут такой переполох подняла, что нас бы на вилы подняли, не задумываясь. – Говоря это, он немного успокоился, потерев затылок. – Ну, я и шибанул ее по голове немного.
