Я сжимаю челюсть. Сердце рвется из груди громкими ударами.
Разворачиваюсь и устремляю взгляд на мужчину.
- Зря я остановила кровотечение! – выкрикиваю ему прямо в лицо, и забегаю в палату со всей силы хлопнув дверью.
********
Стараюсь не шуметь посудой в полумраке кухни. Ночь на дворе, а я никак уснуть не могу. Господи, почему беременным хочется есть двадцать четыре на семь?
Заглядываю в большой холодильник и глаза разбегаются от выбора продуктов. Кто это все ест? Учитывая, что я три дня была в больнице, а Варламов до сих пор там, такое огромное количество продуктов могло просто испортиться. Может, Виолетта Эдуардовна готовит и охранникам тоже? Их тут целая орава, такую еще попробуй прокорми. Экономку я будить, кстати, не стала. Постеснялась, три часа ночи, как-никак. Костя привез меня обратно в дом сегодня днем, потому что от больничного запаха меня жутко мутило, хотя питание там было на высшем уровне. Парень по восемь раз в день привозил мне доставку из ресторана. Мне даже показалось, что живот и бока немного округлились от интенсивного пичканья деликатесами.
Достаю пару яиц и бекон, нарезаю последний мелкими ломтиками, а еще делаю бутерброд с зеленым салатом, томатами и Пармезаном. Яйца поджариваю, приправляя беконом. Сна ни в одном глазу, поэтому уничтожив порцию ночной еды, я задумчиво уставилась на пустую тарелку.
Варламов должен вернуться из больницы уже завтра. Как я не пыталась выяснить у Кости, что произошло, и кто устроил покушение – безрезультатно. Да и вообще, он теперь сквозь зубы со мной разговаривает. Вздыхаю.
Через два дня у меня День Рождение. Двадцать лет. Я слабо улыбаюсь от этой мысли. Подумать только, стать мамой в таком возрасте. Когда ребенку будет пятнадцать, мне – всего лишь тридцать пять. В душу закрадываются легкие нотки грусти, с каждым днем я все больше понимаю, что не хочу отказываться от него. Не хочу стать для него никем. Не хочу соглашаться на условия Евгения Сергеевича, и отдавать ребенка ему. Ведь это частичка меня…
И, кажется, прихожу к единственно верному решению. Я должна заслужить доверие Варламова. Показать, что я хороший человек. Доказать, что я не изменяла Денису. И что буду хорошей матерью. Что буду нужна малышу. Может тогда он… сжалится? Как только это противное слово всплыло в сознании, я поморщилась. Врагу бы не пожелала оказаться в такой ситуации, где тебе придется отстаивать право на участие в жизни собственного малыша.
Мысли, о том, что тест ДНК может показать непричастность Дениса к отцовству, я стараюсь гнать от себя. Как говорится, будем решать проблемы по мере их поступления.
Сама того не замечая, начинаю мерить кухню большими шагами, сложив руки за спину. Всегда так поступаю, когда слишком усердно о чем-то думаю.
В гостиной послышались шорохи, и я застыла на месте. Прислушалась. Шорох не повторился, но я решила проверить и на цыпочках вышла из кухни.
Там темно, лишь догорающие угли в камине еле освещают комнату. Никого нет, может мне послышалась. Да и кто тут может быть? Комната Виолетты Эдуардовны на втором этаже, а вся охрана ночует в специально предназначенной для этого постройке во дворе.
Жму плечами, и уже разворачиваюсь, чтобы уйти, но в голову лезет одна назойливая идея.
«Нет» - тут же говорю я сама себе, но авантюрный рассудок талдычит обратное. Тяжело спорить сама с собой. Закатываю глаза и пересекаю гостиную, выходя в коридор.
