- Вкусно. – будто прочитав мои мысли изрекает Евгений Сергеевич.
Я смотрю на опустевшее блюдце, а потом на него.
Сегодня он выглядит… другим. Не таким напряженным. Не таким собранным. Более простым. И глаза уже кажутся не такими холодными.
- Еще? – без зазрения совести предлагаю я.
Уголки его губ тронула улыбка.
- Позже. – спокойно произнес он и задумчиво уставился на меня.
Наверное, нужно как-то поддержать беседу? Господи, у меня к нему столько вопросов, но сейчас просто не время. Слишком легко спугнуть его расположение. А из тем для бессмысленной болтовни, как назло, в голову ничего не лезет. Ну не о погоде же разговаривать в конце то концов?
Я еложу на стуле и продолжаю тщательно обдумывать свою стратегию поведения, когда Варламов все-таки нарушает молчание.
- Чего бы ты хотела? – он смотрит открыто мне прямо в глаза, а я непонимающе хмурю брови.
- О чем Вы? – робко уточняю, стараясь не прятать взгляда.
- Ну у тебя же День Рождения. – он улыбается, а у меня на сердце становится неожиданно тепло. – Чего бы тебе сегодня хотелось?
Наверное, моё лицо вытянулось от неожиданности и удивления, а Варламова явно забавляло наблюдать за такой реакцией.
- Вы… знаете про День Рождения? – недоверчиво переспрашиваю я. Просто не могу поверить, что он предлагает сделать мне какой-то подарок. Кажется, я не в том положении, чтобы получать в этом доме презенты.
- Ты вчера оказала мне очень большую услугу, Маша. – благосклонно говорит Евгений Сергеевич.
- С тем брюнетом?
Кивает.
- Это Андрей Юсупов, и он работал у меня больше пятнадцати лет. Его я заподозрил бы в предательстве в последнюю очередь, так что, если бы ты по случайности не оказалась в кабинете, действия Андрея обернулись бы большими проблемами для моего бизнеса. – он говорит об этом так обыденно, будто мы обсуждаем дождь за окном, а не многомиллиардную империю. Я растерянно жму плечами, немного смущаясь.
- Я просто сказала правду.
- Не скромничай. – усмехается мужчина и от его полуулыбки мне хочется скромничать еще больше, лишь бы она не пропадала с его лица. Так он меня меньше пугает. – Я умею быть благодарным, хотя… - он на секунду замялся. – Сейчас я наверняка представляюсь тебе совершенно другим человеком.
Я еле сдерживаюсь, чтобы не кивнуть в подтверждение его слов, но посчитав, что это будет крайне невежливо, просто молчу.
- Так значит, я могу просить все, что захочу? – я кокетливо улыбнулась уголком губ. И откуда во мне все это? Игривость? Мнимая покорность? В голову неожиданно приходит мысль, что, когда ты знаешь, что играешь – скрывать настоящие эмоции становится гораздо легче. И ущерб для гордости не такой ощутимый, в конце концов сейчас намного важнее не потерять расположение этого Чудовища, нежели показать свой характер.
Тщательно взвесив в голове все за и против, я боязливо озвучиваю свое единственное желание. Когда, если не сейчас? Не уверена, что будет еще шанс выразить свое несогласие с договором между мной и Варламовым.
- Я хочу быть мамой для своего ребенка и после его рождения. Участвовать в его жизни. Хочу, чтоб он знал меня.
- Маш. – резко осекает меня Евгений Сергеевич, сделав неприятный жест рукой. – Кажется, мы это уже обсуждали. Я не любитель мусолить одно и тоже по несколько раз.
Мое лицо скривилось от обиды. Плотно сжав губы, я отвернулась.
- Вы перепугали меня до смерти тогда. Я не понимала, на что соглашаюсь. – цежу я сквозь зубы. Глаза обжигает наворачивающимися слезами, и я моргаю, чтобы прогнать их. Плакать еще при нем нахватало.
