— Брось, — сказал, подойдя.
Она подняла глаза. Всё ещё заспанная, в старой сорочке, со слабой растрепавшейся косой, она внезапно показалась мне ближе, чем все, кто был в моей жизни.
— Брось, — повторил я. — Руку дай.
Яна посмотрела с удивлением, потом протянула ладонь. Я открыл пакет и вытряхнул ей на ладонь всё, что там было. Девица из магазина сложила-таки побрякушки в мешочек, и Яна непонимающе уставилась на него. Подняла глаза.
— Зачем?
— Не нравится?
— Нравится. — Она аккуратно перебрала украшения и опять подняла голову. — Просто… зачем? Я же тебе никто, Карим. А это…
Хотел сказать, что она мать моего сына. Или дочери. Что она — мой подарок.
— Главное, что тебе нравится. Зачем — неважно. Можешь считать, что я так решил.
Карим
— Не надо было, Карим, — вздохнула Яна. — Мне и ходить в них некуда. А они такие…
— Какие? — спросил с досадой.
На хрена, блядь, всё это было нужно?! Да лучше бы…
— Красивые, — тихо сказала Яна.
Приложила браслет к запястью и попыталась застегнуть, но у неё никак не получалось.
Досада растворилась. Присел рядом и застегнул замочек на её тонком запястье. Взял одну серёжку и вдел в мочку её уха, потом вторую. Последней стала подвеска. Яна подняла на меня взгляд, а потом потянулась ко мне. Коснулась руки и мягко поцеловала. Смущённо потупилась и снова подняла голову.
— Спасибо, Карим. Это самое красивое, что мне дарили за всю жизнь. Только на выпускной мама платье, но… — Она замолчала. Покачала головой. — Неважно.
Я улыбнулся. Приподнял её голову. Серёжки в её ушах поймали свет и заблестели. Ей шли бриллианты и золото. Не делали вульгарной, только подчёркивали красоту. Погладил по мягкой щеке, и она прижалась к моей руке, как котёнок.
— Это всё так странно… — сказала едва слышно. — Мы с Алиёй с первого курса вместе. Как-то так получилось… Как познакомились в первый день, так и стали подругами. А теперь ты. Я не знаю, как со всем этим быть.
— Это не твои проблемы.
— Но…
Я приложил палец к её губам, и она замолчала. Продолжила молчать, и когда убрал руку.
Как стал её целовать, сам не понял. Только почувствовал её вкус, её осторожный язык и нежные пальцы в волосах. Она протяжно выдохнула мне в губы, взъерошила мои волосы и прижалась.
Глухо зарычав, скомкал сорочку у неё на спине. Не хотел ведь, но стоило прикоснуться, штаны стали тесными. Когда меня так возбуждала женщина? Когда, чёрт возьми?!
Яна выдохнула моё имя, царапнула по спине. Её твёрдые короткие ноготки прошлись вдоль моего позвоночника, и необратимость этой ночи стала очевидной. Повалил её на постель и рывком расстегнул рубашку. Яна лежала передо мной в скромной старой сорочке, а я хотел её хлеще, чем хотел бы самую откровенную девку.
— Что ты со мной делаешь? — Упёрся руками возле её головы.
— Ничего, — ответила она и потянулась ко мне.
Перехватил её руку, сжал. Волосы рассыпались вокруг её головы светлым ореолом, капля подвески легла в ямочку между ключиц. Склонился и поцеловал её в шею. Дотронулся до живота. Яна выдохнула, её живот натянулся под моей рукой, ресницы дрогнули. Нежность, которую я внезапно испытал, перехлестнула желание. Обвёл пупок поверх сорочки и поправил край.
— Что-то не так? — Яна посмотрела из-под ресниц.
— Всё хорошо. Но я слишком тебя хочу, девочка. Слишком.
— Так…
Накрыл её рот ладонью и качнул головой. Понимал: сорвусь — буду трахать её так, чтобы кричала. Но на сегодня хватит.
