— Круто. Я обязательно позвоню, — широко улыбается мне Миша, пряча телефон в карман.
Помахав ему рукой в знак прощания, я спешно иду к машине.
— Первый день на новом месте, а уже поклонником обзавелась, — шутливо комментирует мое шествие Ленка.
Щеки горят еще ярче. Не могла она хотя бы сейчас промолчать? Пусть еще отцу скажет о том, что в его доме завелась девственница.
— Здравствуйте еще раз, — бормочу я, поравнявшись с Борисом Александровичем. Намеренно на него не глядя, я собираюсь быстро прошмыгнуть в машину, но цепляюсь за какую-то выбоину и, ойкнув, начинаю заваливаться на бок.
Услышанный ранее запах дороговизны и кедра окутывает меня плотным облаком, и одновременно с этим твердая рука ловит мой локоть, помогая удержаться на ногах.
— Куда так торопишься? Аккуратнее.
Сердце начинает молотить, как сумасшедшее, а во рту, даже несмотря на жвачку, пересыхает. Эти слова я услышала так, будто их сказали мне в ухо.
— Спасибо большое… — Я смотрю себе под ноги, ища причину, по которой чуть не рухнула и, к своей растерянности, ничего не нахожу. — Не знаю, как так вышло… На ровном месте…
— Главное, что не упала. — Отец Лены отпускает мой локоть, и когда я с облегчением хватаюсь за ручку пассажирской двери, слышу: — Жвачка от запаха алкоголя не спасает. В следующий раз выпей кофе.
Выкинув жвачку в окно, я наблюдаю за сменяющимися пейзажами ночного города. Красиво-то как. Ещё даже великолепнее, чем днём. Немного расслабляюсь от монотонного и спокойного движения и переключаю внимание на телефон.
Мама получила мои снимки и пишет восторженные сообщения одно за другим. Просит позвонить, но мне неудобно при посторонних делиться своими эмоциями и впечатлениями, о чем ей тут же пишу в ответном смс, быстро перебирая пальцами по дисплею.
— Мишка тебе уже строчит, да? Кажется, он всерьез тобой заинтересовался, — говорит Ленка, даже не пытаясь сделать свой голос тише.
Мои щеки снова начинают пылать. Ещё бы! Ведь ему так разрекламировали мою девственность!
— Это мама ответила. Передает тебе привет и благодарность Борису Александровичу, что предложили у вас пожить, — быстро говорю я и, поймав в зеркале заднего вида пристальный взгляд Лениного отца, снова смущаюсь.
Мне жутко неудобно перед ним. В первый же день выпила и продиктовала номер телефона малознакомому парню. Что он обо мне теперь думает?
— Не за что, — отзывается он. — Как прогулка?
— Хорошо, — отвечает Ленка за нас обеих. — Почти весь день провели на ногах, потом с Мишей и Славой посидели в кафе. Кстати, пап, в выходные у нас все в силе? — Он утвердительно кивает. — В силе. Саблины к себе приглашают. Шашлыки пожарим. В бассейне поплаваете, в теннис поиграете. Умеешь, Сона? — задерживает на мне внимательный взгляд.
— Саблины? Круто! — Лена ерзает на кожаном сиденье и, придвинувшись ко мне вплотную, шепчет на ухо: — Это родители Славки. Он обязательно Мишку с собой прихватит. Так даже ещё лучше, — глаза подруги загораются восхищением.
Не берусь уточнять, для кого лучше. Я привезла с собой учебники и собиралась подготовиться к занятиям. Богатого папы у меня нет, и всеми правдами и неправдами нужно показать отличный результат с первых же дней, потому что я хочу получить стипендию. Хоть какая-то помощь матери будет, чтобы она не зашивалась на двух работах.
Я опять отворачиваюсь к окну и стараюсь не вмешиваться в разговор Лены и отца, когда они обсуждают планы на ближайшие выходные. С удовольствием бы осталась дома одна, но отказывать мне неудобно. К тому же это всего лишь на два вечера. А потом я засяду за учебный материал.
