Бросалось в глаза, что женщин среди путников, задержавшихся в городе, было немного. Я заметила рослую блондинку, одетую в алое платье, и еще одну женщину, которая носила парик.
Меня представили им.
– О! Тебе здесь понравится, – сказала блондинка. – Здесь просто чудесно. И эти мертвые такие шалуны… Ты не поверишь, какие изысканные наслаждения они могут предложить живой женщине…
– Да, да. И самое главное, климат этого города очень хорошо сказывается на коже лица, – добавила женщина в парике.
Похоже было, что они совершенно утратили боевой дух, и смирились с тем, что навсегда останутся в городе мертвых. Возможно, всю свою жизнь они именно сюда и стремились…
В конце вечеринки Аксон отвел меня в сторону и шепнул:
– Я хочу узнать, зачем вы здесь, – при этом он сильно сжал мой локоть.
– Не понимаю, о чем ты говоришь, – ответила я, освобождая руку от его захвата и делая шаг назад.
– Ну хорошо. У меня нет на это времени, женщина. Выкладывай, с чем ты пришла в этот город.
– Кажется, ты немного чокнутый. Но это твоя проблема, а не моя!
Я развернулась и, найдя в толпе Алана, вытащила его на улицу. Я пересказала ему мою беседу с Аксоном.
– Он сильно испуган, – подытожила я. – Только человек, истерзанный страхом, может вести себя так глупо.
– Этот город очень странный, – ответил Алан. – Я сегодня познакомился с молодым человеком, думая, что он один из путников. Но он оказался умершим. Ему нравится ходить и смотреть на живых, поэтому он частый гость у Аксона. Живые здесь – развлечение…
Мы шли по узкой улице, с обеих сторон которой располагались уютные, хорошо освещенные кафе, бары и закусочные.
– Давай посидим за кружкой пива, – предложила я.
Алан не отказался. И скоро мы уже сидели за уютным столиком у окна и потягивали вкусный пузырящийся напиток. Эти мертвые знали толк в пиве.
– Хотите, чтобы рядом с вами присели собеседники? – осведомилась улыбчивая официантка.
– Мы еще не знаем, что это значит, – сказала я.
– О! У путников обычно бывает много вопросов. Поэтому в каждом кафе работает несколько собеседников, местных жителей, которые отвечают на них. Это приятно, весело, и, главное, собеседники уходят, когда надобность в них отпадает.
– Тогда мы с удовольствием примем это предложение, – сказала я.
Официантка удалилась и через несколько мгновений симпатичные девушка и юноша сели за наш столик. Им принесли чай, и юноша произнес:
– Мы уже знаем ваши имена. А вам нет необходимости знать наши. Мы всего лишь отвечаем на вопросы.
– Меня очень удивляет, что жители города так дружелюбны, – сказала я. – Мне пришлось повидать немало городов, но мне просто не с чем сравнить вашу любезность и ваше гостеприимство.
– Этому есть очень простое объяснение, – вступила в разговор девушка. – Ведь у мертвых нет дел, и им принадлежит все время, какое только есть впереди у этого мира. Поэтому они умеют извлекать удовольствие из каждого проживаемого момента.
– То есть, чтобы быть приветливым и любезным, достаточно умереть? – улыбнулась я.
– Характер живых испорчен их отношением ко времени, – сказал юноша. – Наверное, можно и как-то иначе изменить это отношение. Ведь вы проявляете нетерпение или раздражаетесь, потому что считаете одни моменты времени более важными, чем другие.
– Наверное, так оно и есть, – согласилась я.
– Вы всегда ждете от будущего чего-то такого, что отсутствует в настоящем, и начинаете капризничать, когда желаемое оказывается недостигнутым, – продолжал собеседник.
