– Думаю, я поступлю на курсы секретарей, – ответила Эльвира без энтузиазма.
– Вот как. Ты хочешь быть секретаршей?
– Не очень…
– Ну, тогда…
– Просто именно с этого начинают, – объяснила Эльвира.
У полковника возникло странное ощущение, что его ставят на место.
– Эти мои родственницы, Мелфорды. Ты считаешь, что тебе понравится жить у них? Если нет…
– О, я думаю, да. Мне нравится Нэнси. И кузина Милдред такая душечка.
– Значит, всё в порядке?
– Вполне, пока что.
Ласкомб не знал, что на это ответить. Он раздумывал, что говорить дальше, но Эльвира заговорила сама. Вопрос ее прозвучал просто и прямо:
– У меня есть деньги?
Он опять ненадолго задумался, вглядываясь в нее. Потом сказал:
– Да. У тебя очень много денег. То есть они у тебя будут, когда тебе исполнится двадцать один год.
– А у кого они сейчас?
Полковник улыбнулся.
– Они хранятся для тебя в фонде; определенное количество каждый год выделяется из дохода на твое содержание и образование.
– А вы – попечитель?
– Один из попечителей. Нас трое.
– Что произойдет, если я умру?
– Ну-ну, Эльвира, ты не умрешь. Что за ерунда!
– Надеюсь, что нет, но нельзя знать наверняка, правда? Вот, к примеру, на прошлой неделе разбился самолет и все погибли.
– Ну, с тобой этого не случится, – твердо произнес Ласкомб.
– Вы не можете знать это наверняка, – сказала Эльвира. – Я только спрашивала, кто получил бы мои деньги, если б я умерла?
– Не имею ни малейшего представления, – раздраженно ответил полковник. – Почему ты спрашиваешь?
– Это может быть интересно, – задумчиво произнесла Эльвира. – Я хотела знать, выгодно ли кому-нибудь меня убить.
– В самом деле, Эльвира! Этот разговор не имеет никакого смысла. Не понимаю, почему ты размышляешь о таких вещах.
– О! Это просто мысли. Хочется знать, каковы реальные факты.
– Ты ведь не думаешь о мафии или о чем-то в этом роде?
– О нет. Это было бы глупо. Кто получил бы мои деньги, если б я была замужем?
– Наверное, твой муж. Но в самом деле…
– Вы в этом уверены?
– Нет. Я совсем не уверен. Это зависит от условий договора об опеке. Но ты не замужем, так к чему волноваться?
Эльвира не ответила; казалось, она глубоко задумалась. Наконец девушка вышла из этого состояния и спросила:
– Вы видите мою мать?
– Иногда. Не очень часто.
– Где она сейчас?
– О… за границей.
– Где именно?
– Во Франции или в Португалии. Я точно не знаю.
– Она хочет меня увидеть?
Эльвира посмотрела ему в глаза ясным взглядом. Полковник не знал, что ей ответить. Это момент истины? Или уклончивого ответа? Или чудовищной лжи? Что можно ответить девушке, которая задает такой простой вопрос, когда ответить ужасно сложно? Он удрученно сказал:
– Я не знаю.
Ее глаза серьезно изучали его. Ласкомб чувствовал себя ужасно неловко. Он все испортил. Девушка должна интересоваться подобным, и вот она откровенно интересуется. Любая хотела бы знать.
– Ты не должна думать… – сказал он, – то есть… это трудно объяснить. Твоя мать, скажем так, очень отличается от…
Эльвира энергично закивала:
– Я знаю. Я постоянно читаю о ней в газетах. Она – нечто особенное, правда? В самом деле совершенно поразительная личность.
– Да, – согласился полковник. – Это именно так. Она – потрясающая личность. – Он помолчал, потом продолжил: – Но потрясающие личности очень часто… – Ласкомб умолк и начал снова: – Иметь матерью потрясающую личность – это не всегда приносит счастье. Можешь мне поверить, потому что это правда.
