Отель Диабло - страница 7

– Comme c’est délicieux… – прошептала она.

 Я закричал.

– Я не хочу останавливаться… – она облизывала губы, покрытые кровью. – Иди ко мне. Прямо сейчас. И мы… сольёмся.

 И в этот момент… Вошёл он. Дверь в бар снова открылась. Он вернулся. Тот самый мужчина. Шагнул прямо в огонь. И оно не коснулось его. Глаза – пустые. Лицо – без эмоций.

Он подошёл к пожарному щитку. Открыл его. Вытащил топор. В этот момент Лисса схватила меня за ногу. Я рухнул. Боль. Когти впились в кожу, прорвали плоть. До самой кости. Я заорал. Боль вернула мне контроль. Он посмотрел на меня.

– Не стой столбом. – Произнёс он.

 Метнул топор. Прямо в меня. Я отпрянул – топор вонзился в пол рядом. Потянулся. Схватил рукоять. Судорога от боли. Лисса сжимала лодыжку, сильнее. Я рванул. Вытащил топор.

Удар. В лезвие врезалась её рука. Она не отреагировала. Только рассмеялась. Хрипло. Безумно. Смех, будто откуда-то из подвала. Я ударил ещё. Снова. Лезвие вонзилось в плоть, разрубило мышцу, вскрикнуло по кости. Алый всплеск.

 Густая, холодная кровь брызнула мне в лицо. Она стекала по губам, по подбородку. И я… улыбнулся. Не от отвращения. От вкуса. Я хотел ещё. И ещё. Каждый новый удар был не самообороной, а рождением.

 Я уже не стоял – я тонул. Лужа подо мной – не просто кровь. Это была дверь. И я шагнул в неё. Без колебаний. Без сожаления. Прямо в их мир. Мир, где кровь – не смерть. А связь. Где боль – не мука. А ключ. Лисса лежала без руки. Томно дышала, как после оргазма. И смотрела на меня, как будто любила. Улыбка – всё шире. Хрип – всё ближе.

       Я замахнулся. Тупой стороной. Прямо в висок. Хруст. Она рухнула. Без движения. Без дыхания. Я смотрел на её тело. На лицо, искажённое, изуродованное, бледное и… такое близкое. В голове стучало только одно: Она труп? Воздух снова замер. Бар молчал. Пламя гасло, как свеча в вакууме. Я слышал только… своё дыхание. И где-то, в глубине… кто-то тоже дышал. Меня пугало не всё, что произошло. А то, что я почувствовал

 Сидя перед её телом, я чувствовал, как мой разум, разбитый на сотни мелких осколков, медленно, мучительно собирается обратно – словно кто-то вслепую собирает зеркало, которое не хочет отражать. Я провёл рукой по лицу. Мокрое. Грязное. Липкое от крови. И только сейчас заметил, что улыбался. Широко. Слишком широко. Улыбка исчезла, как только картинка прояснилась: я сижу в алой луже. Посреди пустого бара, где уже выключен свет, а тишина скребёт по стенам, как мыши за гипсокартонном.

       Я огляделся. Свет ушёл. Страх – нет. Но я уже был в себе. Почти. Достаточно, чтобы встать. Рывок – и тут же отдача в ногу, будто кто-то вставил в неё раскалённый лом.

– Ага… – хрипло выдохнул я, – бегать я явно не смогу.

 Я скосил взгляд вниз. Лисса. То, что от неё осталось, уже не выглядело как человек. Кровь в её глазах потемнела, кожа ссохлась, как пергамент. А улыбка… всё ещё не сползла. Будто она гордилась тем, что я сделал.

       Меня вырвало. Резко, судорожно, с таким напором, будто внутренности сами пытались выйти наружу. Желчь обожгла горло. Колени подкосились. Мне срочно нужен был воздух. Хоть глоток реальности. Хоть что-то. Я выбежал из бара, задыхаясь, спотыкаясь, хватаясь за стену, как за спасение. Ночь встретила меня густым холодом и сигаретным дымом. Я поднял взгляд – и врезался в чью-то грудь, твёрдую, как бетон. От удара меня отбросило назад, и сердце сжалось, будто вспомнило, что ещё бьётся. Шаг назад. Мерцающий свет фонаря. Передо мной стоял мужчина. Просто стоял. Спокойный. Курил. Будто только что не оставил меня в пасти безумия Высокий. Тёмная одежда. Руки в карманах. Сигарета, как тусклая звезда, светилась в углу его рта. Он выглядел как человек, который слишком давно в этом аду – и уже перестал его замечать. Он смотрел на меня лениво, будто ждал, пока я приду в себя.