Несколько минут они стояли молча, внимательно изучая друг друга.
– Ты кто ж такой? – обратился старик к мальчику, наклоняясь и продолжая рассматривать того. – И одежда у тебя знатная, я даже на князьях такой не видел.
Мальчик медленно заговорил, чётко произнося каждое слово и пытаясь что-то объяснить, но, видя, что его не понимают, беспомощно замолчал.
– Э-э, да ты не по-нашему разговариваешь. Значит, издалека, – сделал вывод старик. – И один. Ну, ничего, не отчаивайся. Голодный, небось? – он взял мальчика за руку и ввёл в дом.
Дом состоял всего из одной комнаты, достаточно просторной, но недостаточно освещённой, одного небольшого окна было явно маловато, и поэтому, как в дальних, так и в ближних углах, во всю царил полумрак. Мебели в комнате было не ахти как много, широкий, видимо, сделанный самим хозяином стол, придвинутый к самому окну, рядом с ним, как пришельцы из другого мира, два изящных табурета, лавка вдоль противоположной стены и расположившийся в дальнем углу, деревянный, как и всё остальное, топчан, покрытый тёмной шкурой какого-то зверя. Вот и всё, если не считать стоящего на лавке деревянного ведра с водой, да большой выложенной из камня печи, почти возле самого входа, в которой дотлевали остатки сгоревших недавно дров. На стенах, похожие на веники, густо висели высушенные пучки самой разнообразной травы, от которой в комнате стоял немного терпкий, но, в общем-то, приятный запах.
– Ну, что застыл? Проходи, гостем будешь, – улыбнулся старик.
Мальчик прошёл дальше в комнату и остановился, с напряжённым любопытством наблюдая за хозяином дома, который сразу же занялся какими-то домашними делами. Старик принёс из дальнего угла кувшин, налил из него молока в глиняную кружку с обломленной ручкой, аккуратно, стараясь не обронить крошек, отрезал кусок хлеба, достал из печи чугунок с какой-то, вкусно пахнущей похлёбкой и поставил всё это на стол. Рядом с чугунком он положил большую деревянную ложку, искусно вырезанную и расписанную красными и чёрными красками.
– Садись, – пригласил старик, указывая рукой на табурет и садясь на другой, как раз напротив мальчика. – Я-то уже поужинал, а ты давай, ешь.
Мальчик сел за стол и с жадностью набросился на еду, но тут же опомнился и, бросив на старика быстрый взгляд, взял себя в руки и начал есть степенно, не спеша. Старик ничего не сказал, спрятав в бороде невольную улыбку и делая вид, что полностью занят небольшой масляной лампадкой, которую пришло самое время зажечь.
Насытившись, мальчик отодвинул чугунок, положил ложку, с благодарностью посмотрел на старика, что-то сказал и кивнул головой.
– На здоровье, – ответил старик. – А теперь, давай знакомиться, – он толкнул себя пальцем в грудь. – Меня зовут дед Бор.
Мальчик тоже толкнул себя в грудь:
– Кодин.
– Ну, вот и хорошо, Кодин, – улыбнулся старик. – Выходит, познакомились.
*****
Дэн, с группой мужчин, разместившись на краю просторной лужайки, в тени раскидистого дерева, медленно потягивал тёплое кисловатое вино в ожидании следующей пары бойцов. Все эти мужчины были воины и состояли на службе герцогу, в его дружине. Сейчас же, они наблюдали за показательными боями разбившихся на пары претендентов в дружинники, громко обсуждая ход каждого поединка.
Подобные состязания претендентов или, как их ещё называли, отборочные турниры проходили в посёлке каждое первое число каждого полугодия, невзирая на погоду. Да и, вообще, невзирая ни на что. Разве что война, то есть полное отсутствие судей. Молодёжь, землепашцы, решившие сменить плуг на меч, все те, кто, уже считаясь воином, по тем или иным причинам, пока ещё не был зачислен в дружину, выходили показать свою силу, ловкость, своё умение владеть оружием и то новое, чему они научились за последние полгода, добиваясь главного приза – признания.
