Отклонение или Лал-Земля-Лал. Часть 1 - страница 20
В такие дни, которые, как-то, сами собой, превратились чуть ли не в праздничные, страсти кипели не только на специально подготовленной площадке, отделённой от зрителей широкой белой полосой, где запакованные в защитные костюмы соперники сходились в далеко не шуточных поединках, но и за пределами круга, где и простые обыватели, и бывалые воины, разгорячённые местным вином и заключёнными пари, до хрипоты в горле, то ли друг другу, то ли сами себе, пытались доказать преимущества того или иного кандидата, эмоционально приветствуя каждый точный удар.
Вот, какой-то недавний крестьянин, ловко орудуя самой обыкновенной дубиной, мощным ударом свалил на землю вооруженного мечом юношу, чем вызвал целую бурю среди уже изрядно разогретых зрителей. Кто-то плевался, а кто-то чуть ли не прыгал от восторга.
– Этого берём, – сказал Дэн, и один из воинов пошёл пригласить победителя к себе.
Толпа уважительно замолчала.
Дэн положил руку на плечо сидящего рядом с ним подростка, который с жадным вниманием наблюдал за происходящим.
– Скоро уже и ты, сынок, должен будешь выйти в этот круг, показать, чему я тебя учил.
– Я готов, отец.
– Ишь ты, какой скорый, – усмехнулся Дэн. – Тебе ещё немного подучиться надо, да и подрасти.
– Но я готов, отец.
– Мне лучше знать, – отрезал Дэн.
– Да, отец, – разочарованно согласился подросток.
Дэн улыбнулся и похлопал подростка по плечу.
– Потерпи, Луан. Время оно быстро идёт.
*****
В просторную, отделанную в мягких, розовых тонах и выходящую большими, квадратными окнами в сад комнату, доверху наполненную старомодным излишеством и парочкой свежих гобеленов, быстро вошла, скорее высокая, чем среднего роста, девушка. Она была одета в длинное, цвета безоблачного неба, изготовленное из какой-то невесомой, немного переливающейся ткани и щедро усыпанное бриллиантами платье, тонко подчёркивающее всю стройность и безупречность её фигуры. Каскад струящихся, вьющихся в локонах, золотых волос тяжело ниспадал на её полуобнажённые плечи. Огромные, бездонные, как океан, голубые глаза, окружённые короной длинных, вздрагивающих ресниц, излучали свет молодости и самой жизни. Коралловые, по-детски припухшие губы были плотно сжаты, что как-то не вязалось с её лучезарной внешностью и придавало вид слегка обиженного ребёнка. Она перешагнула порог и на мгновение остановилась, устремив взгляд на, гораздо проще, но тоже изысканно одетую, черноволосую девушку, которая сидя на диване и уткнувшись лицом в ладошки негромко всхлипывала.
– Не надо, Лита, не плачь. Я знаю, это непросто, очень непросто, но ты должна взять себя в руки, – сказала она, садясь рядом с плачущей девушкой и обнимая её. – Я понимаю, тебе тяжело, но ведь уже ничего нельзя изменить, и слёзы не помогут. В конце концов, мы все когда-нибудь умрём. А сейчас, мы живы, и мы должны жить. Конечно, это плохо, это ужасно плохо, когда человек умирает. Тем более, когда он умирает преждевременно. Я не знаю… Мне, к счастью, не приходилось проходить через подобное, поэтому я, наверное, многого не понимаю и, возможно, говорю глупости. Но ты должна постараться понять меня. Он ушёл, его больше нет, но ты-то здесь. Ты осталась, и твоя жизнь есть продолжение его жизни. Он вовсе не умер, он продолжает жить в тебе, а потом будет жить в твоих детях, внуках… Разве это не так? Лита. Милая, Лита. Мы все тебя очень любим и никогда не бросим в беде. И мои родители, и я постараемся сделать так, чтобы, в будущем, ничто и никогда не омрачало твою жизнь. Ничто и никогда. Я обещаю тебе это.