6. Красивый и некрасивый ублюдок
Небо угрюмо нависало едва не над макушкой. Здания утопали в утреннем тумане, ветра не было, из звуков раздавался лишь короткий щебет птиц и шум редких, проезжающих мимо машин где-то позади спины. На улице неумолимо холодало.
Теперь Одетт стало казаться, что она любит ходить на учебу. Любит тащить за собой бестолковые книги, любит мерзнуть в одной рубашке в девять утра. Обычно она ощущала некоторую нервозность, когда поднималась по тяжелым гранитным порогам университета, а теперь чувствовала только облегчение.
Брат очень рано выходил на работу. Просыпался в полшестого, пил несколько чашек кофе, принимал душ, и шел работать. Девушке повезло не пересечься с ним утром, оттого ей немного полегчало. С этого момента волнение перед университетом ощущалось сущей мелочью.
Ей нравилось учиться. Отчим купил Одетт образование, и она с большой радостью изо дня в день рисовала однотипные чертежи, странные многоэтажки в разрезе. Через годы ей повезет рисовать чертежи фасадов зданий. Именно повезет, делать “лица” улицам, домам, создавать эстетику, которая окружала каждого прохожего. Она ощущала это самым настоящим везением. Не многим удавалось выбрать образование по себе, не многим удавалось за него заплатить.
- Эй-эй, Клювик. - Послышалось сзади, девушка вздрогнула и закатила глаза.
- Доброе утро, Мэтт. - Она скривилась, уставившись себе под ноги. “Клювик” - эта кличка прицепилась к ней с первых дней учебы в университете, просто потому, что её звали как принцессу-лебедь. Но “лебедь” звучало слишком хорошо, слишком красиво, а вот “клювик” - в самый раз. В этом прозвище читалась снисходительная ирония, раздражающая псевдозабота.
- Ну что, ну как? Переехала? С родственниками познакомилась? - Парень со странными, пыльно-рыжими волосами по-хозяйски закинул ей руку на дальнее плечо, и чуть нагнулся над её ухом. - Расскажи.
- Нечего рассказывать, отвяжись. - Девушка поджала губы. - Почему все сделали новость из моего переезда? Народ каждый день переезжает, и ничего.
- Потому что тут сваливает ни кто-то, а сама Клювик. - Он мерзко усмехнулся. - Богатенькая девочка, у которой папаня скончался, и она внезапно перестала быть богатенькой. Я думал, так не бывает, а нет, бывает.
- Мой папа не богатенький. - Она сжала кулаки. - Я не знаю, откуда пополз этот идиотский слух. - Мало того, что её звали как принцессу, так еще и сочли богатой после поступления из-за огромного денежного взноса, покрывающего всю учебную программу. Среднестатистические люди платили за учебу частями, и были рады такому раскладу.
- Ну да, ты не богатенькая, на тебя просто упал мешок денег, с кем не бывает. - Мэтт прищурился. Пальцы давили на кожу плеча все сильнее с каждой секундой. Они ощущались даже через ткань рубашки, и явно оставят синяки. - Сперва до уборщицы докатилась, теперь навязалась родственничкам. Есть на свете справедливость, да? Добро пожаловать к нам, простым смертным, карамелька. К слову, не подкинуть тебе работенки?
- Отвали от меня. - Зарычала Одетт, затем резко дернула на себя ручку резной деревянной двери. Взгляду открылось темное, тусклое фойе с консьержем, у которого был внимательный, хотя и ленивый взгляд, и двумя такими же ленивыми охранниками.
- Или что? Пожалуешься на меня своему братику? Ты же, вроде, к братику переехала, да? Брось, Клювик, я же тебя не оскорблял. Хватит так себя вести, может еще друзьями станем. - Улыбка становилась жабьей. Парень явно не хотел отлипать, его только распаляло сопротивление. - А можно я познакомлюсь с твоим братиком? Буду к тебе в гости ходить. Встречать, так сказать.
