И это всё, чего заслужит.
И в пятьдесят откроет глаз,
А рядом чьё-то дрыхнет тело.
Он наказал себя не раз.
Он наказал себя за дело.
Я злюсь немного, чаще смех
Его нимфетки вызывают…
Нашёл! Бл*дей! Какой успех!
Ну что ж, любимый, поздравляю!
Без этикетов и прикрас
Херак и оземь! Ну, не больно?..
Что, разбивают в первый раз?..
И чем опять я недовольна…
И нет ответа «для чего»…
Да и вопрос не задавала…
На этот раз больней всего…
Простила всё, «долги списала»…
***
Охота выйти в поле и орать
Неистово и громко… что есть мочи.
Стихи уже не можется писать…
Орать от счастья очень, очень хо́чу.
***
Ах, аппетит… пропал давным-давно,
Хотя местами всё же возвращается…
Мой ненормальный только сомневается…
Он вышел в дверь, а я за ним в окно.
Дышать боится, ветер перемен.
Пойдёт опять советов гнусных спросит.
Ах, кто теперь ему про всё доносит,
Когда всех выперла, чтоб избежать проблем.
«Марин, Марин…» – дрожащим голоском…
Ну что тебе? Эх… чудо из чудес…
Какой такой приятный интерес…
Ко мне прижаться трепетно бочком.
Какая прелесть, нежность на уме…
Зачем-то только глупости творит.
И пусть, что хочет, он себе твердит,
И бьётся сердце в клетке, как в тюрьме.
Я деликатно снова на Олимп…
Ну что, мой Зевс, опять не ожидал?..
Ну, тише, не устраивай скандал…
Сними корону, отложи свой нимб.
Дурны законы, монастырь твой – склеп.
Хоть и полы в нём драят очень чисто.
А я сейчас хочу от массажиста
Словить волну, но он к желаньям слеп.
Я обещала, слово я сдержу.
А он сумеет? Ставки высоки.
Настало время эти косяки
Исправить, и я вето наложу.
Но аппетит к нему давно остыл…
За ним же ратных подвигов не счесть…
Любить его таким, каков он есть?
Боюсь, что у меня не хватит сил.
Смотрю, и нет желания к экрану
Прилипнуть, распахнув глаза, глядеть…
Анфас и профиль, нет, он не Киану…
Но как бы деликатно… не задеть?
У Ривза жгучий взгляд и подбородок.
Твердит о воле. А глаза? Огонь!
Такой американский самородок…
А не Киану, уходи, не тронь.
Глаза Киану – бездна цвета чая,
Добро в них, непорочность, чистота…
Так всё в одном и так необычайно…
Не идеал, но свет и простота.
Добряк, и по глазам всё это видно…
А жизнь его побила до кино…
Мой не Киану… До чего ж обидно…
И не Киану он давным-давно.
В холодильнике скромно, не броско…
Оливье прижимается к сельди.
Из фужеров креплёное «Боска».
У меня есть рецепт, уж поверьте…
Конкурирует сок с черри пепси…
Десять дней кутежа? Либо, либо…
Всех поздравила, к чёрту мой скепсис…
А за фото Лиоре спасибо!
Повесь мой портрет в красном углу
Как икону. Мне, увы, даже привычно…
Извини, дорогой, вновь стебу…
Не всегда я строга и прилична.
Миллионы чертей в голове,
Просто ты не знаком с ними лично…
Обращайся к портрету в любовной мольбе.
Не узнает никто – не критично.
Мы, как инь и янь, друг по другу в тоске…
Но бзики твои и скучные обстоятельства…
Нарисуй на холсте и гвоздями к доске…
Так красиво же, ваше сиятельство?
А он был как яркая вспышка…
А он был подобен цунами…
Но, правда, я тоже не мышка
И были шторма между нами.
А он был холодным и жгучим,
Мечтательным и прозаичным…
Ах, этот характер… е*бучий…
Не он бы, всё было б отлично.
А я вспоминала частенько
По-доброму или со злости…
И знала, что он помаленьку
И мне мыл то шею, то кости.
Но песнь до конца не допета…
Я сделала, что в моих силах…
Я им словно солнцем согрета,
Хотя и давно отпустила.
Опять подкрался…
Не наигрался?
Был слишком… грубым…
