– Вы экспериментировали, – повторил он так, словно это могло придать больше смысла тому, что она говорила с такой удивительной самоуверенностью. Хотя он почти не сомневался, что она бравирует. – С поцелуями.
– Как я уже сказала, все люди разные. Не все жаждут возиться друг с другом голышом. У некоторых из нас есть и другие дела. – Выражение ее лица стало добродетельным, и Доминик понял: хотя она продолжает говорить так, словно в это верит, ему удалось поколебать ее уверенность. – Более важные занятия.
– И что, осмелюсь спросить, поглощает ваши мысли, если не возня голышом?
– Я очень серьезно отношусь к своей работе у мистера Комба. Она требует самоотдачи, сосредоточенности и энергии. Я не смогу так хорошо работать, если буду ежедневно таскаться по пабам…
– И возиться с кем-то голышом.
– Именно так.
Доминик знал наверняка, что она лжет о своем отношении к сексу. Во-первых, если он все правильно понял из сказанного Лорен, эта блондинка со светло-карими глазами – девственница. А во-вторых, при мысли об этом он возбудился.
Потому что он уже знал вкус ее губ. Он слышал звуки, которые она издавала, пока он целовал ее. И что бы она ни говорила себе и ему, поцелуй не оставил ее равнодушной.
– Я вижу, как вы смотрите на меня, – сказала Лорен. Ему казалось, она по-прежнему очень расслабленно сидит в кожаном кресле, будто находится у себя дома. Совершенно ясно: она думает, что полностью контролирует этот разговор и Доминика. – Я не понимаю, почему мужчины считают это проблемой.
Доминик усмехнулся:
– А вы нет?
Она пожала плечами:
– Меня устраивает то, как я живу.
– Очевидно. – Он откинулся в кресле и оглядел Лорен с головы до ног. Наконец ее улыбка исчезла, и Лорен стала выглядеть намного неувереннее. – Кстати, Красная Шапочка, люди, которых устраивает их жизнь, редко говорят о своей сексуальной жизни. И тем более не осуждают ничей сексуальный аппетит.
– О, я понимаю. – Ее улыбка снова стала мягкой и почти жалкой. Она старалась скрыть неуверенность. – Вы расстроились. Вы думаете, будто я говорю это потому, что мне не понравился ваш поцелуй. Не волнуйтесь, мистер Джеймс. Я не люблю целоваться в принципе.
– Из нас двоих, сидящих здесь, Лорен, – сказал он, смакуя ее имя на языке и наслаждаясь легким дрожанием ее нижней губы во время повторения откровенной лжи, – только мне комфортно с самим собой. И я точно знаю, насколько вам понравился мой поцелуй. И не надо кормить меня баснями.
– Я рада это слышать. – Она вздернула подбородок, ее глаза сверкнули, словно она желала скрыть сомнение. – Знаете, я уже слышала это тысячу раз. Сначала вы делаете мне предложение, а потом приходите в ярость, как только я отклоняю ваше любезное предложение. И начинаете говорить, от чего я отказываюсь. Это все мне давно знакомо.
– Да? А можно подробнее?
Лорен снова махнула рукой.
– Вы захотите поцеловать меня, считая, что простое прикосновение ваших губ пробудит у меня желание к плотским радостям. Это не сработает, но вы мне не поверите. Я вижу, вы уже мне не верите. – У нее хватило наглости скривиться от скуки.
Доминик понял, что поглаживает подбородок пальцами. Он знал, что, если протянет руку и коснется подбородка Лорен, она решит, будто он хочет проверить свою теорию.
– А какие у вас тайные мотивы? Я имею в виду, помимо попыток убедить меня?
– Конечно, деловые. Что еще?
– Но в таком случае, Красная Шапочка, у нас с вами общие цели. Вы ведь явились сюда, чтобы выманить меня из моего скромного домика в огромный и великий мир.
