–Серёга, – начал он с порога, – что за фоторобот мне выдали в дежурке, кого-то он напоминает, но вспомнить никак не могу.
–Саныч, если вспомнишь, то с меня литр коньяка.
–Даже так, – удивился Амелин. – Он что, кого-то обокрал из твоих знакомых?
–Что-то вроде этого.
–Тогда точно подумаю, – пообещал Амелин.
Он присел к приставному столику, закурил сигарету и насмешливо вперился в Зимина взглядом.
–Серёга, да отвлекись ты от своих бумаг, отдохни.
–Ты прав, пожалуй. А то у меня сегодня что-то затылок ломит, – согласился
Зимин.
–А это уже следствие переутомления, – нравоучительно констатировал Амелин, стряхивая пепел, в пустую банку из-под кофе.
–Слушай, Саныч, я давно хотел тебя спросить, ты же дружишь с Тяпухиным, что в последнее время с ним творится, – поменял тему Зимин, откинувшись на спинку кресла. – И на оперативке он сегодня сидел, как в воду опущенный.
Серёга, да ты в десятку попал, – давя сигарету, сказал Амелин. – Любовь у него -
роковая.
–Это как, он же женат!
-Я про его жену и говорю. Приходит он как-то домой, а там, как в анекдоте, жена с чужим мужиком в постели кувыркается.
–Да, ты что! Тяпухин конечно с ним разобрался как надо?
–Что ты, Тяпу не знаешь, он сразу стал мямлить, Снежана, что это такое? Как это понимать? Одним словом, пошёл такой интеллигентный «базар».
–Да, Тяпа он и есть Тяпа, – согласился Зимин.
–А мужик оказался ранее судимый, – продолжал Амелин, весь синий от наколок, здоровенный такой, лось. Понял, что Тяпа «ботаник», ну и вышвырнул его из квартиры. У нас говорит с твоей женой любовь, а ты, типа того, вали отсюда.
–И что, Тяпа даже по рогам ему не дал, – удивился Зимин.
–Рога то, как раз не у него, а у Тяпы, хохотнул Амелин.
–И что Тяпухин собирается предпринять.
–А ты знаешь, Серёга, мне кажется ничего, не справится он с этим козлом. Не будет он и заявление писать. Хотя о чём тут писать.
–Это так оставлять нельзя, – немного подумав, изрек Зимин. – Тяпухин, всё-таки, в угро работает, тут и на нас может тень упасть. Теперь в городе скверные слухи пойдут. Испугались, мол, опера. Ну-ка, Саныч, позови Тяпухина.
–Амелин вышел из кабинета и через некоторое время завёл упирающегося
Тяпухина.
–Слушай, Коля, мы сейчас с Амелиным обсудили твою личную проблему. Ты что собираешься делать? – спросил Зимин.
–Да бог с ней, со Снежаной, может, одумается, а я пока у мамы поживу, – грустно протянул Тяпухин.
–Тяпухин, причём здесь Снежана, – возмутился Зимин, – хочешь, живи с ней, хочешь не живи, это твоё дело. Но в данном случае может получиться прецедент, каждый судимый отморозок теперь будет думать, что с опером вот так по-хамски поступить можно, безнаказанно.
–Может вы и правы, товарищ майор, – согласился Тяпухин.
–Тогда, собираемся и едем, – предложил Амелин. – Где они сейчас?
–Должны быть дома, – пожал плечами Тяпухин.
К Тяпухинской хрущёбе подъехали к вечеру. Возле подъезда сидело несколько бабушек, подозрительно посмотревших на троих мужчин.
– А вы к кому, молодые люди? – полюбопытствовала одна.
–Санэпидстанция, – ляпнул Амелин.
–Правильно, давно пора с этими Петровыми разобраться, – крикнула вслед бабка.
–Весь подъезд загадили.
–Что за Петровы? – спросил Зимин у Тяпухина.
–Да так, это притон в нашем подъезде на первом этаже, – отмахнулся Тяпухин.
Поднялись на пятый этаж, осторожно подошли к квартире. Прислушались. В квартире тихо играла музыка.
–Парни, я заметил одну закономерность, – прошептал Амелин, – «менты» или бандиты всегда живут, почему-то, на первых или на пятых этажах.
