Ох, как вдохновенно Марион жгла! Ровный, стабильный поток пламени, ещё и очень красивый, если кто понимает в такой красоте. Саваж понимал – как-никак, сын генерала и сам служил. Правда, в его бытность женщин в Легионе почти не было, двое всего, что ли. А вот теперь – получите. Капитан Марион Блуа, прекрасная и смертоносная.
Он даже голову повернул, чтоб лучше её видеть – невероятно, никогда ещё ему не доводилось любоваться на женщину во время боя. Правда, пришлось дать себе пинка, потому что чуть не проглядел прорыв на своём участке обороны, но успел, повернулся к врагу лицом и поддал. И ещё раз поддал, и ещё.
Его щупальца и её пламенный полукруг слились в нечто единое, и это оказалось, пожалуй, самым красивым и смертоносным, что он видел за всю жизнь. Что, нужно было тренироваться с боевиками?
Или просто это Марион Блуа такая… невероятная во всём?
Он даже не сразу понял, что всё, нападающих они уничтожили, а все прочие попрятались. И что небо с восточной стороны ощутимо посветлело. Ничего себе они тут развлеклись, утро уже!
Он снял защиту, опустил руки, обернулся… и увидел, как Марион, сделав несколько нетвёрдых шагов, дошла до колонны, прислонилась к ней и сползла на землю.
12. 11. Идём до конца
Марион лежала на чём-то неудобном – кажется, на гравии дорожки, прислонившись к какой-то каменной штуке. Не к надгробию, и ладно. Или к надгробию? А, не важно, уже не важно.
Она чуть приоткрыла глаза, увидела светлеющее небо. Ничего себе они провозились, но лето же, ночи короткие. И снова закрыла глаза.
Хорошо… Она снова слаба, как после тяжёлой процедуры или операции, у неё ещё поднывают руки – сколько она их не использовала по назначению, отвыкла, но она счастлива. Она может, она всё ещё может. Ей просто нужна практика, тогда она сможет ходить в бой на более долгое время… и не только против заведомо агрессивной антропоморфной нежити старше пятисот лет. О, да она благодарна Саважу, за то, что втянул её в это дело, сначала разругались, зато потом как порезвились!
Две руки подхватили её под мышки и попытались поставить на землю. Не удалось – ноги не держали совершенно. Тогда её крепко прижали к груди, и у неё даже не было сил и желания возражать. Держит? И пусть держит.
Но он не только держал, он ещё поглаживал по спине, а потом поцеловал. Сначала – просто коснулся, словно приветствуя. Потом – вернулся, сначала легко касаясь, потом с небольшим нажимом, лаская, пробуя, исследуя… Исследователь хренов! Тело Марион отреагировало неожиданно и мощно – горячей волной изнутри. О да, победа, пусть даже и над неживым врагом, и мужчина – это самое то, что ей сейчас было нужно. Врагов победили, и мужчину тоже… победим.
Она схватилась за него и открыла глаза. Смотрит, не отрываясь, чёрт желтоглазый.
- Что это вы делаете, позвольте спросить? – усмехнулась она.
- Исполняю мечту, - он не задержался с ответом ни на секунду. – Я хотел поцеловать вас с того момента, как увидел впервые. И ещё сделать вот так, - одна ладонь осталась меж лопаток, а вторая коснулась её затылка, легко погладила – за ушами, основание шеи, легла на затылок. – Вы прекрасны, Марион.
О да, прекрасна, сейчас – особенно. Пыльная, потная, местами покрытая копотью. Это некромантия не оставляет следов, а работа боевого мага обычно в огне. Вот и ходишь… как будто из печи вылез, так говорил зелёным выпускникам Академии в начале её службы генерал Вьевилль.
