Возвращаясь обратно к Неф, он почувствовал, что аппетит пропал, словно утоленный зрелищем съестных припасов, которых в кладовой было с избытком.
«Неф, – думал он, не сводя с нее глаз, – женщина из женщин, красавица из красавиц. Ты – как пшеничное поле, которое снова и снова писал Моне, пока оно не стало единственным. Ты – как церковь, повторенная точь-в-точь, раз за разом, и ставшая самой совершенной за всю историю зодчества. Ты – как наливное яблоко и легендарный апельсин Сезанна, которые не потускнеют никогда».
– Мистер Кардифф, – услышал он ее голос, – садитесь ешьте. Не заставляйте себя ждать. Я и так ждала слишком долго.
Он подошел вплотную, не в силах оторвать от нее глаз.
– Великий боже, – произнес он, – сколько же вам лет?
– А как по-вашему? – спросила она.
– Ума не приложу! – воскликнул он. – Вы появились на свет лет двадцать назад. Ну тридцать. Или позавчера.
– Совершенно верно.
– То есть как?
– Я ваша сестра, дочь и одноклассница, правда? Я – та девушка, которую вы пригласили на выпускной бал, но она предпочла другого.
– Это же мое личное. Все так и было. Как вы угадали?
– Я никогда не гадаю, – ответила она. – Я знаю. Самое главное – что вы наконец здесь.
– Вы как будто ожидали моего появления.
– Целую вечность, – был ее ответ.
– Но до вчерашнего дня у меня и в мыслях не было сюда ехать. Решение пришло во сне. Что-то подтолкнуло в самый последний момент. Я собрался написать повесть…
Она тихо рассмеялась:
– Неужели так и было? Как в наивном романе, сочиненном наивной домохозяйкой. Что вас подвигло выбрать Саммертон? Ведь не только название?
– Увидел открытку – кто-то, очевидно, купил ее, будучи у вас проездом.
– О, это, наверное, было очень давно.
– Вид города мне понравился – приятное местечко, где можно отдохнуть и подышать воздухом пустыни. Потом я решил посмотреть по карте, где это. И знаете что? Ни на одной карте не смог его отыскать.
– У нас даже поезд не останавливается.
– И сегодня не остановился, – подтвердил Кардифф. – Просто избавился от пары вещей – от меня и моего саквояжа.
– Путешествуете налегке.
– Так ведь мне только переночевать. А потом дождусь обратного поезда и запрыгну на ходу.
– Нет, – мягко возразила она, – так не должно быть.
– Мне надо вернуться домой и закончить повесть, – настаивал он.
– Ах да, – сказала она. – И что же вы напишете про этот город, которого никто не может найти?
Небо затянуло тучами, окна столовой потемнели, на лицо Кардиффа легла тень. У него на самом-то деле было два ответа, но произнести вслух он мог только один.
– Что городок очень милый, – промямлил он. – Что в наше время таких не бывает. Что люди должны это помнить и радоваться, что он есть. Но как вы узнали, что я приеду?
– Проснулась на рассвете, – отвечала она, – издалека услышала шум поезда. Ближе к полудню поезд был уже за горой: до меня долетел паровозный гудок.
– И вы ожидали человека по имени Кардифф?
– Кардифф? – удивилась она. – Был такой великан, давным-давно[4]…
– Это газеты раздули историю. Обман.
– Значит, вы, – спросила она, – тоже обманщик?
Он не смог выдержать ее взгляда.
