Телефон вновь затрезвонил. Татьяна говорила в трубку что-то
мало разборчивое. Ее голос срывался, она сбивалась с мысли. Из лившейся на него
информации, Домов смог разобрать лишь то, что девушка опасалась, будто Наталья
Осиповна начала ее в чем-то подозревать. Зевая и совершенно не желая разбираться
в девичьей истерике, он кинул пару ничего не значивших фраз, призванных успокоить
ее, и пообещал прийти завтра на работу, все равно, ему нужно было увидеться с
начальницей. Ведь без его постоянных напоминаний, она, мужчина был уверен,
ровным счетом ничего не делала.
Ночь прошла удивительно спокойно, он спал глубоко и, что
было ему совсем не свойственно – совершенно без сновидений. Свежий, словно
огурчик, и отчего-то безмерно довольный – тоже состояние слишком уж для него
редкое, он направился в офис. Издевательски подмигнув чуть ли не забившемуся в
угол охраннику, Домов проскользнул внутрь и легкими движениями взлетел вверх по
лестнице.
Первым делом он направился в сторону рабочего места
Татьяны. На ее столе, обычно заваленном документами и папками царил педантичный
порядок. А стены, прежде усеянные глупыми сентиментальными открытками и
фотографиями были пусты и лишь маленькие дырочки от канцелярских гвоздиков
напоминали о том, что когда-то их украшало. Даже горшки с растениями куда-то
делись. Не было и следа славной девчушки с большими глазами. Антону в голову
заползли недобрые мысли.
Уже проходя в коридор, ведущий напрямую к вотчине босса. Антон
чуть не столкнулся нос к носу с чрезвычайно целенаправленным молодым человеком.
Мужчина никогда прежде не видел его, и в виде незнакомца не было ничего такого
странного, что могло бы привлечь чье-то внимание, и все же на секунду Антону
показалось, что его тело словно пронзило разрядом. Он остановился в недоумении,
оглядывая причину задержки своими глубокими черными глазами. Парень тоже
уставился на него, и в его светло-серых практически бесцветных очах несомненно
горел огонек того же интереса.
Незнакомец улыбнулся идеальной улыбкой, которой так любят
кормить зрителей с телеэкрана, отчего на его щеках заиграли милые ямочки.
«Пижон!» - пронеслось в голове у Антона, и он с кривой усмешкой отметил
педантично отглаженный дорогой костюм, словно с иголочки, и русую шевелюру,
уложенную волосок к волоску. Пареньку видимо тоже был не по вкусу парад Домова,
ибо вид старых протертых штанов и серой кофты, с пятном прямо посередине
живота, явно вызывал у него раздражение. «Пижон!» - повторил Антон еще более
презрительно, и вдруг услышал очевидный ответ незнакомца. «Бродяга!»
Антона передернуло. И дело было вовсе не в том, что он мог
обидеться на это оскорбительное суждение – ему было абсолютно наплевать на
мнение окружающих. И не в том, что возможно он и не заметил, как вслух описал
этого денди – подобная оплошность никогда не поставила бы его в неловкое
положение… Дело было в том, что он отчетливо слышал это слово, хотя был
абсолютно уверен, что незнакомец ничего не говорил.
Антон впился взглядом в этого странного типа, но тот лишь
широко улыбался, будто какой-то чертов продавец машин. Правильное лицо парня
светилось благодушием, словно тот встретил в образе Тоши своего лучшего друга,
но Антон видел, что в тени этих добродушных морщин таилось нечто совершенно
иное…
- Господин Домов?! –
услышал наш герой голос своего шефа.
