- С такой соседкой допинг пригодится мне самому, - ухмыльнулся он. Послышался легкий хруст сорванной резьбы. Бородатый открыл бутылочку и добавил: - Ты всегда такая колючая?
Я возмущенно повернулась, чтобы вывалить на него все, что думаю, но вместо этого вывалила кое-что другое.
- Послушайте, - только и успела произнести, прежде чем меня начало рвать. Соком, но так даже хуже. Меня выворачивало наизнанку с каким то страшным, совершенно нечеловеческим рыком. И лучше бы я продолжала смотреть в проход, потому что сейчас все содержимое желудка оказалось на джинсах моего соседа.
Твою ж мать.
4. Глава 4. Кругом одни дураки
Я смотрела на растекающееся по ткани пятно и мечтала об одном. Чтобы наш самолет прямо сейчас рухнул вниз, потому что только смерть смоет этот позор. Долго страдать не получилось, второй приступ тошноты спазмом прошел по телу. Рвать было нечем, но это не мешало изрыгать из себя внутриутробные рычащие звуки. Где-то в семнадцатом ряду заплакал ребенок, разбуженный мною. Класс.
Сосед погладил меня по спине и помог сесть ровно, но вместо слов благодарности я отвернулась. Так стыдно не было даже, когда Ромкина мама застала нас голышом в собственной спальне. Хотя нет, пускай эти два события будут на одной ступени позора.
- Жива, - обеспокоенно спросил бородач.
- Не очень.
Следом показалась и всучила мне пакет для отходов стюардесса. Покрутив бесполезную бумажку в руках, я засунула ее в карман кресла. Спасибо конечно, но немного с опозданием.
Кто-то сзади протянул влажную салфетку. Это тоже оказалось лишним, в рюкзаке болталось несколько пачек на любой вкус. Но отказывать было невежливым, поэтому тихо поблагодарила. Слова давались с трудом, будто в горле застряли клубки шерстяных ниток, голос мне не принадлежал вовсе.
Рука бородача все еще лежала на моей спине, он неосознанно поглаживал меня, нежно как потерявшегося котенка. Поймав его взгляд, я постаралась улыбнуться.
- Так стыдно… на меня все смотрят.
- Угу, даже секс в туалете привлек бы к тебе меньше внимания. Надо было соглашаться.
Ну вот, он привычного уже подкола я снова вернулась в реальность. Не время, Люба, расслабляться. Все эти словесные перепалки изматывали, а я и без того была уставшей.
- Прошу прощения за брюки, я все компенсирую.
- Да ну, и как же?
- Куплю вам новые.
- Купить вряд ли, - он пожал плечами, - лучше, если ты просто оплатишь химчистку.
Он достал из кармана пиджака тонкий кардхолдер и, перебрав несколько визиток, протянул мне свою. Из пластика, с золотым теснением на черном фоне.
- Кинешь деньги на номер телефона, это мой личный.
Не сильно понимая, что он только что сказал, уставилась на выгравированное имя: Федор Голубь. Отчества не было. Места работы и должности тоже. Перевал тяжелый взгляд с имени на его обладателя и спросила:
- Вы всерьез хотите получить мою тысячу рублей за химчистку?
Судя по внешнему виду собеседника, эти деньги ему что фантики. Потеряет и даже не заметит.
- Я всерьез ценю сказанные слова, - процедил Федор в ответ, - или ты любишь давать обещания, которые потом не можешь выполнить?
Что ж. Справедливо. Я молча потянулась к рюкзаку под ногами.
- Расслабься, отдашь, когда приземлимся, - он легко коснулся моей руки, но я отдернула ее обратно.
- Боюсь, больше мы не увидимся. Держите.
Всучив придурку его честно заслуженную тысячу, я встала и, на шатающихся ногах, пошла искать стюардессу. Та поправляла ремни у пассажиров через несколько рядов от нас.
