***
Родители вернулись на следующее утро. И я была рада этому. Мама осталась в восторге от проведённой экскурсии, ну а папа просто был рад доставить ей удовольствие. Хотя подозреваю, тут присутствовал ещё чисто коммерческий интерес. Без него у отца никак.
– Милая, как прошёл твой день? – поинтересовалась баронесса, целуя меня в щёки.– Ваша с Анжеликой прогулка состоялась?
Врать не люблю… И никогда никому не советую этого делать, но… и правду сказать не могу! Эх! До чего меня Норфолк довёл! Из-за него уже приходится изворачиваться.
– Хорошо. Погода была чудесная... Ах, мама! Что это у тебя?! – Лучшая защита – это нападение. – Какой платок! Тёплый, а между тем ажурная паутинка! – Я была готова дать себе по лбу большой ложечкой. Деревянной. Той самой, что наша кухарка перемешивает варенье. А заодно Рейну, чтобы не портил мне отчётность перед родителями. Нет! В следующий раз точно намажусь камфорой и пойду гулять…
– О! Это действительно просто чудо! – согласилась мама, набрасывая на мои плечи пуховую красоту. – Мы взяли на пробу десять штук. Отправим в лавку. И если дело выгорит, то твой отец заключит договор на… Линни? Что это?
Игрушечный волк лежал на прикроватной тумбочке, и, казалось, не обращал на нас внимания. А чего ему смотреть на женщин? Вчера вечером я высказала этой тряпичной животине всё, что думаю об оборотнях, у которых вместо мозгов самовлюблённость и уверенность в собственной силе. Всё потому что сон не желал идти. А ещё эти воспоминания прошедшего дня… Глупо конечно, только я снова и снова прокручивала момент нашей встречи. Вот зачем Рейну захотелось со мной пообщаться? Или он действительно был рад увидеться?
– Где? – Я повернулась осматриваясь. Хотя была уверена, что дело в игрушке. Вот же! Надо было спрятать её под подушку. Хотя, зачем?
– Линни! – суровый взгляд баронессы был призван достать всё их потайных уголков души и раскрыть, не забыв при этом раскаяться. Только мама могла заставить говорить провинившегося одним движением своих идеальных бровей.
– О чём шумим? – пышущий здоровьем жизнерадостный отец тоже не миновал моей комнаты. – Дочь, судя по лицу моей обожаемой супруги, – тут папа не удержался и подмигнул мне, пока мама не видит, – у нас что-то произошло? Или тебе не понравился наш подарок? Напрасно-напрасно! Думаю, что уже через неделю…
– Эдвард! Посмотри, что стоит на тумбочке у дочери! – баронесса прервала папин рассказ. А жаль…
– Что там? – Отец поворачивается и… Вот почему у них обоих растерянные лица?
– Это игрушка, – я прошла и ухватила волка за спину, повертела во все стороны. – А что не так? Да, мне скоро семнадцать, но волчок был такой… милый… Там продавали куклы, но у меня их целая телега и ещё столько же.
Я не понимала причины подобной реакции родителей. Это ведь всего лишь игрушка!
– Линни детка, – мама как-то очень быстро оказалась рядом, взяла меня за руку, погладила по плечу. – Мы ни в коем случае не запрещаем тебе покупать всё, что хочешь. Ты девочка разумная, ничего дурного себе не позволяешь. Но почему волк?
– А что с ним не так?
Признаюсь. В голове уже промелькнула мысль о Норфолках и таких как они. Оборотни, это единственное, при упоминании которых родители порой меняются в лице. Но среди известных мне людей такое часто происходит. Страх и подозрительность от незнания.
– Присядьте обе, – скомандовал папа и обернулся в поисках кресла. Куда же оно делось, стоит на месте.
