Каныкей отлетела к стене, больно ударилась затылком, сползла на пол и стала тихонько всхлипывать. Айдар, сжав кулаки, стремительно направился к ней, собираясь продолжить воспитательный процесс, но в последнюю минуту передумал.
– Не хочу пачкаться об тебя в такой радостный для меня день, – прошипел он, повернулся и вышел из кухни, хлопнув дверью.
Зуура равнодушно взглянула на плачущую невестку и тихо произнесла:
– Говорила же тебе: держи язык за зубами! Эх…
И махнув рукой, тоже покинула поле боя.
После ее ухода Каныкей поднялась, стянула с головы сбившийся набок платок и устало опустилась на стул. Несколько минут она безучастно смотрела в окно, а затем встала, прошла в прихожую, надела первую попавшуюся куртку и вышла в стылую январскую ночь.
* * *
– И что собираешься делать? – подлив Каныкей горячего чаю, спросила Бермет.
Они сидели на ее кухне, обсуждая шокирующий поступок Айдара. Бема жила одна в съемной квартире. Каныкей, выйдя из дома, поймала такси и направилась прямиком к подруге в надежде, что та приютит ее на одну ночь. Дома после того, что произошло, она оставаться не могла – Айдар был ей противен, а Зуура и подавно. Бермет, увидев на пороге зареванную подругу с покрасневшей от удара щекой, поняла все без слов. Она крепко ее обняла, выслушала бессвязную речь, перемежающуюся с рыданиями, усадила за стол, налила горячего чаю и вытащив из холодильника замороженное куриное филе, велела приложить к щеке.
– Я и не знаю, когда все это началось, – всхлипывая, произнесла Каныкей, – когда наша счастливая семейная жизнь полетела к чертям… В тот день, когда он впервые поднял на меня руку? Нет. Потом все было хорошо. Он попросил прощения и мы были счастливы. Последний год все стало очень плохо: он стал придираться по мелочам, избивать, поздно возвращаться… Я-то, дура, думала, он много работает, старается для семьи, а он, оказывается, проводил все это время с другой. Говорит, что ничего между ними не было, врет ведь, врет! Я весь этот год чувствовала, что что-то не так…
Бермет внимательно, не перебивая, слушала подругу. Иногда возможность выговориться – лучшее лекарство.
– Айдар сказал, что они будут жить в новой квартире. Я-то думала они ее для Чингиза купили, что он женится и поселится там. Как лохушка последняя убиралась там, драила полы и окна. Оказывается, для Нурайым старалась, – Каныкей невесело рассмеялась. – Интересно, как выглядит эта стерва? Где он мог ее встретить? Кайнене сказала, что она очень красивая. Красивее меня, – грустно добавила она.
– Это она сейчас красивая, посмотрю я на нее после нескольких лет брака, – Бема злорадно усмехнулась. – С твоей змеей-свекровью долго в красотках не походишь. Зуура, знаешь ли, как дементор из Гарри Поттера, но тот, что пожирает не хорошее настроение, а женскую красоту. Где Айдар мог встретить Нурайым? Да где угодно. На работе, на улице, в кафе, а быть может, это родители их свели.
– Значит, я как была прислугой, так ею и останусь, а Нурайым будет жить отдельно от свекровки. Хорошо устроилась, сучка! Айдар сказал, что будет жить неделю с ней, неделю со мной – врет ведь. Оставит меня на съедение кайнжурт, а сам с молодой женой будет. А если эта стерва еще и сына родит…
– Ну и прекрасно, пусть рожает! Может, тогда и отпустят тебя, на развод сможешь подать и на алименты. Заживешь!
Каныкей горестно покачала головой.
