– Ты неисправим, – придав лицу бесстрастное выражение, произнёс Его Величество.
Грассэ в ответ только руками развёл, мол, виновен, но поделать ничего с собой не могу. Так и тянуло стащить с ноги туфлю и кинуть прямиком в это самодовольное лицо – нет чтобы всё-таки начать что-то рассказывать вместо всех этих кривляний.
– Суть такова, – старательно выкручивая торчащую из штанов нитку, он не поднимал взгляда и усиленно пыхтел, – что с самого начала своего служения Коссэ, которое началось для меня до рождения Росэра, я преследовал только одну цель – отыскать наследие Кетры и выкрасть его. И хотя в краже уже нет надобности, потому что мне готовы передать артефакт добровольно, на моём пути всё ещё стоит человек, который и близко не подпустит к нему.
– Тэриньо? – скрестив руки на груди, уточнил Кирино.
– Тэриньо, – со вздохом цыкнул Грассэ, когда нитка выскользнула из-под ногтей. – Мерзкий, гадкий, подлый, изворотливый…
Я удивлённо моргнула и невольно посмотрела на короля. Если мне не изменяла память, со своим вторым советником и телохранителем Росэр был в тёплых дружеских отношениях, часто обращался к нему, когда сомневался в чём-либо, и в целом многое обсуждал. Да и вряд ли бы он стал назначать кого-то малоприятного или ненадёжного на подобный пост… Правильно же я думала? Или нет?
– Род Коссэль – наследники крови Кетры, – король объяснил вместо Грассэ, который явно не собирался исправляться и продолжал говорить загадками, – и это несёт в себе… ответственность не только перед народом Коссэ, но и перед всем миром.
«Род твоей матери, Авари, берёт своё начало от гросса, кому боги даровали Слово. Такое наследие несёт в себе, скажем так, некоторую долю ответственности перед миром».
Слова Кирино, когда-то давно брошенные как бы невзначай, всплыли в памяти сами собой. Почему в этом замешаны древние семьи? Что именно входит в эту ответственность?..
– Вы имеете в виду?.. – подала голос я и тут же осеклась, но ободряющий взгляд Росэра позволил взять себя в руки. – Речь о том, чтобы продолжать дело Семерых? Не дать Восьмому вернуться в мир?
– Верно. Но для меня эта обязанность обернулась проклятием. – Как бы намекая, он коснулся пальцами щеки с рунической вязью татуировки. – Ваш отец, Марисса, спас меня. Выдернул из лап демонов, позволил увидеть мир не через окно комнаты, в которой я был долгое время заперт… Проклятие со мной с самого рождения, и до сих пор таинство магии остаётся для меня недостижимым. Хоть заклинания и даются по щелчку пальцев, а в венах течёт энергия, она – отравлена. Такой дар – самое настоящее проклятие.
– Тэриньо – тюремщик, а не телохранитель, – прервал откровение Грассэ. – А ещё точнее будет назвать его цепной шавкой Кетры, охраняющей её наследие. Он пустит к артефакту только короля или королеву, но поскольку в его понимании Росэр носитель дурной крови, нам нужен кто-то другой на троне. Из того же рода.
– Почему бы не отречься от трона? В чём подвох? – Кирино задумчиво потёр подбородок согнутым указательным пальцем. В его голове точно просчитывались всевозможные варианты исхода этой беседы и шли поиски сути, к которой что Росэр, что Грассэ – оба клонили слишком медленно. – Почему именно переворот?
– Как только на глаза Виго попалась Талиссия, я перестал быть нужен даже в качестве короля, не то что наследника Кетры. Ему как хранителю нужна чистая, не запятнанная тьмой кровь. А меня, – Его Величество грустно усмехнулся, – проще вовсе убрать. К чему всё и идёт.
