И, если честно, только раздражённая морда королевы Оллиэн давала повод надеяться, что всё не так радужно, как ей хотелось бы. Значит, его упрямое высочество занято чем-то другим... или даже банально отдыхает после бурной ночки. А её противное высочество... возможно, родители посадили под домашний арест. Чтобы не порочила честь Эльфяндии.
После обеда я боролась с искушением, чтобы не отправиться к принцу. Уверяя себя, что не заблужусь в потайном ходу и найду нужную скрытую дверь.
И даже предлог придумала: заклинания для освобождения асура.
Но гневный взгляд бабки Эллен заставил меня передумать и бежать в свои комнаты, защищать от её гнева этого самого асура.
К бабкиной печали – а может наоборот, радости, – за мной увязалось рыжее высочество. Нанести визит вежливости, лично убедиться, что с милой сьеной Миленой всё в порядке.
Поэтому бабке осталось лишь тихо шипеть на Бахтияра, чтобы не вздумал прогулять бал, а польщённой Милене уверять ушастого принца, что ей уже намного лучше, и на ужине с балом она обязательно будет.
Потом я преподавала Милене, а заодно и Валли с Таяной, азы макияжа. Сделала из Милены такую красотку, что она даже забыла ершиться на меня. Еле успела привести в порядок себя, когда принц зашёл за нами.
Точнее, принцы. Потому что рыжее высочество тоже подоспело, чтобы лично доставить сьену в залу.
Бал совмещался с ужином-фуршетом, и на этот раз Нортен не отходил от меня. Мы открывали первый танец, потом он повёл меня к столам, проигнорировав принцессу эльфов.
И не сказать, чтобы мне это не было приятно!
– Ммм... зачем вас мама звала? – проговорила я, когда мы набрали закусок на тарелки и вышли в парк.
– Расспрашивала о том, что произошло с Симмюнюэль, – несколько озадаченно отозвался принц. Оглянулся, чтобы удостовериться, что нас никто не слышит, и добавил тихо: – Признаться, я думал, она дала благословение на этот... гм... соблазн. Но мне показалось, она сердита и недовольна. Только не могу понять, чем.
Он едва прищурился, задумчиво глядя вдаль и забывая жевать. Ну а я не забывала, подпитывала тело Миоли и надеялась придать её фигуре соблазнительных форм. Таких, как у меня. Над которыми я по два часа дважды в неделю в зале пашу!
– Знаешь, она не всегда была такой, – задумчиво добавил принц, похоже, всё ещё размышляя о королеве. – Стала после смерти бабушки. Та была той ещё ведьмой, и маму теперь... не узнать.
У меня аж мурашки пробежали по спине. Вспомнился старческий голос, который слышала в ночь, когда всё началось.
Я даже дёрнулась, отчего-то желая рассказать об этом Нортену. Но вовремя спохватилась, отвернулась.
– Чую я, непростой это порошок, – произнёс принц, смахнув задумчивость. И повлёк меня вглубь парка вместе с тарелками. – Раньше не слышал ни о чём подобном.
– А Милена тут при чём?
– Может, получив такое орудие в руки, эльф решил развлечься, – пожал плечами принц. – Вот выяснят дознаватели, как именно он действует, можно будет что-то более точно сказать. Ты заметила реакцию принца Ираклия? Он явно понял, что произошло, и не был доволен.
– Есть надежда, что не все эльфы говнюки?
Принц покосился на меня, и я в очередной раз прикусила язык. Ну не учили меня общаться в высшем свете! Не росла я среди аристократов! Но лишь мило улыбнулась.
Нортен вошёл в одну из беседок. Поставил тарелки на столик и собирался было сесть на скамью, как вдруг спохватился:
