– Джьэнкуэ[18], – ответил на приглашение жовнир, присаживаясь, – ай! – закричал он от неожиданности.
К нему подошла Василина:
– А ну, покажи рану, – она разорвала штанину, – да, осколок в ноге, операцию тебе будем делать, терпи пока. Как зовут тебя? – спросила она молоденького жовнира. – Твое имя?
– Мам на имьэ Радзимиш, – ответил жовнир.
– Сколько ж тебе годков? Лет сколько? – спросил дядька Иван.
– Мам дваджьэшьчя лят[19], – поляк показал дважды обе ладони.
– Двадцать, какой молодой, – сказала Одарка, – а моему Олесю будет тридцать, а сердце матери болит.
– Что ж с тобой делать? – спросила Василина парня. – Зараз самый раз операцию делать, солнце садится, муха спать улетает.
– Вот те раз, и поели кулеша, – сожалел дядька Иван.
– На утро оставлять – потеря времени, – продолжала Василина, – и воспаление может пойти, а там беды не оберешься. Будем доставать, терпи, хлопец. Иван, неси доски, давай, лягай на доски. Явдоха, подержишь его. Лукерья, дай ему питье, баба Одарка, дайте ему что-то в рот, чтоб стиснул зубы.
Лукерья налила жовниру макового отвара, а баба Одарка поднесла стакан горилки.
– На, выпей, легче будет, пей залпом, не задумывайся, – сказала она.
Он послушно глотнул и обжег горло:
– Горжки[20].
– Пей, пей, до дна, – подбодрила баба Одарка.
Парень выпил и откинулся на досках.
Василина кипятила инструмент на костре в соленой воде, а потом пронесла нож над пламенем. Лукерья в это время перетягивала ногу жовнира жгутом.
– Ну, с Богом, Лукерья, держи его, чтоб не убёг, – сказала Василина, вымыв руки горилкой и разрезая рану.
Маричка в это время обрабатывала раны на груди драгуна. Ей очень хотелось посмотреть, как мать и Василина делают операцию, но драгун был в забытьи, перетащить его к костру было проблемно, потому она обследовала его раны, пока садилось солнце.
– Ты ба! Командир, видать, – сказал подошедший дядька Иван, – вишь, какое убранство, наверняка оберст[21] драгунского полка, видел я таких. Плащ дорогой, перчатки и штаны кожаные, бандолет[22] утерял, видно, в сражении.
– Дядька Иван, а чего их драгунами называют?
– У них флажки с драконом, отсель и название. Драгуны приближаются к противнику верхом, потом спешиваются и воюют, как пехота.
– Рана у него на спине глубокая, – сказала девушка.
– Что ж он кирасу[23] не надел? Уберегся бы.
– Видать, не успел, больно быстро наши наступали, – ответила Маричка, протирая раны и смазывая их мазями на лекарственных травах.
– Да, наши соколы молодцы! А Богдан Хмельницкий – славный гетман, так я скажу. Смелую операцию затеял, умную, козаков полегло мало, а враг повергнут. Еще и всю лядськую[24] верхушку в плен взяли. Ихние жовниры отбивались, а Потоцкий с панами сидели в своих каретах, так их всех тепленьких и привезли в козацкий стан. Перевязала? Ну, пускай спит, накрой его тулупом. Пошли к костру, – позвал дядька Иван.
Лукерья и Василина уже заканчивали операцию.
– Глянь, выкатили пули, – показала Лукерья, – зашивай, Василина, конский волос вставь.
– А к чему волос? – спросил Иван.
– То дренаж, чтоб из раны сукровица вышла, – ответила Лукерья.
Жовнир лежал бледный на досках, на лбу выступили капли пота.
– Ну, все, Радзимиш, жить будешь, теперь ему до утра спать не давать, – сказала Василина, вытирая пот со лба жовнира, – дядька Иван, будете его байками развлекать.
Конец ознакомительного фрагмента.
