– Ты злишься на них или на меня? – спросила она наконец, тронув Юру за плечо.
Юра посмотрел на неё дико, и на его лицо выползла невесёлая улыбка.
– С чего бы мне злиться на них? Они ничего мне не сделали. И ты тоже. Ты всего лишь маленькая глупая дурочка, которая вместо того, чтобы обозвать меня трусом и запретить мне подходить к тебе, позволила мне снова сесть с тобой и жалеешь… Какая же ты дура! Я презираю тебя!
– Ты зачем так с ней?! – развернулся Филька, прислушивавшийся к шёпоту позади, – Почему ты её обижаешь?
– Потому что она не обижается. – сказал Юрка и истерично засмеялся над собственными словами.
– Потише, Юра! Филипп, развернись! – попросила учитель.
Но Филя не развернулся, а ударил Юрку. Несильно. Науров рывком вскочил, опрокинув стул. Он бы ударил Фильку, но Ника схватила его за локоть и умоляюще сказала: "Не надо!"
– Выйди из класса, Юра. – сказала учитель, – Что с тобой сегодня?
– Он, знаете ли, влюбился первый раз! – выкрикнула Арина Бадыгина, и Юрка второй раз истерично заржал.
– Юра! выйди!
Науров сгрёб тетради, схватил рюкзак и демонстративно вышел, хлопнув дверью.
– Псих! – поразился Филька.
На следующий день Юрка ждал Нику на автобусной остановке. Когда Ника вышла из автобуса, он побрёл рядом с ней, молча, угрюмо смотря под ноги.
– Чего это ты? – спросила Ника минуты через две, – Ты же презираешь меня.
– А по-моему, мы – идеальная пара! Я презираю тебя, ты презираешь меня, мы портим друг другу жизнь и довольны.
Ника засмеялась.
– Не смейся. Ты должна перейти в другую школу, иначе тебя каждый день Лыхин будет чмырить.
– Не меня, а тебя! Он же меня из-за тебя трогает! Что ты ему сделал?
Юрка не ответил. Он пошёл быстрей, чем Ника. В школе они ушли переодеваться в противоположные концы холла.
Науров ничуть не удивился, когда кто-то плюхнулся рядом с ним и поздоровался:
– Привет, Чёлка! Помочь раздеться?
Это уже классика. Привычно; а не дикие и непонятные трепанья девочки, во время которых, кажется, весь мир смотрит на Юрку и чего-то ждёт от него. Науров даже почувствовал облегчение: нужно просто игнорировать Димку, игнорировать, как обычно. Науров протянул руку, чтобы взять рюкзак и убраться отсюда, но не успел. Димка положил свою руку на рюкзак Юрки и, улыбаясь широко и радостно – невозможно, чтоб неискренне – спросил:
– Куда девчонку дел? Уничтожил, как напоминание о собственной неполноценности?
– Она мне никто, мне вчера и дела не было, что ты с ней сделаешь! – вспыхнул Науров.
– Мы все вчера это поняли. – скрипнул зубами в улыбке Димка, – И она тоже. Ты не расскажешь мне, какой скандал она вчера тебе устроила и как тебя обзывала?
– Она дурочка! Понимаешь: ду-ро-чка! Она ничего не поняла, и можешь издеваться над ней, сколько угодно, она всё равно будет думать, что я хороший. Откуда только я выкопал такую дурочку?
Димка снял руку с Юркиного рюкзака.
– Хорошего дня. – произнёс он без улыбки. И добавил уже в спину Наурова, – Всем, кроме тебя.
Проходя мимо Ники, Науров заметил рядом с ней Фильку. Приятель осторожно глянул на Наурова, пытаясь прочесть по его лицу, злится он или нет, но Науров только усмехнулся и тряхнул чёлкой, даже не поздоровался. Впрочем, Науров почти никогда не здоровался. Он начинал разговаривать сразу с дела – не видел смысла в "привет"-"пока".
– Всё хорошо? – мягко спросил Филипп у Ники.
– Нет. Но не всё плохо.
– Ты не огорчайся из-за Юрки. Он такой. Он не злой, только из него одно зло прёт. Забудь. Димка тебя наверно не тронет больше, он вроде травлей девочек не увлекается. Не бойся.
