– И ты предпочла, чтобы я запомнил тебя сукой, хладнокровной и равнодушной…
– Ты можешь мне не верить, но, прежде всего, я думала о тебе. Я не особо надеялась, что выживу, врачи не давали никаких гарантий и слишком мало шансов, что я проживу ещё хотя бы год. Но, каким-то непостижимым образом я всё ещё жива и даже вполне здорова.
– Ты так и не вышла замуж?
– Нет, знаешь, я поняла, что когда твоё сердце разбито, легче жить одной.
Она сделала глубокую затяжку и выпустила дым в открытое окно, и он растворился в ночном небе. А я подумал, что никогда не смогу простить её за то, что она ушла. Но более всего, я никогда не смогу простить себя за то, что меня не было рядом, когда она во мне так нуждалась, за то, что она боролась с болезнью без меня, каждый день цепляясь за жизнь, которая потеряла для неё всякий смысл. И даже не то, что она ушла, угнетало меня теперь, а то, что я, поверив в её нелюбовь, не побежал вслед. Она сказала, что не любит и никогда не любила, и я принял это, как факт, пусть тяжело, но принял. Как я вообще мог в такое поверить, когда знал её так хорошо? Я понимал, что никогда не прощу нам годы, которые мы провели не вместе. Она посмотрела на меня своими прекрасными глазами, в уголках которых появились чуть заметные морщинки и спросила:
– А ты? Как ты жил без меня?
– А я без тебя не жил.
Мы помолчали несколько минут, стоя рядом у окна, глядя в ночное, полное звёзд, небо. Я был потрясён и одновременно подавлен. Она казалась абсолютно спокойной и даже умиротворённой.
– Я слышала, что ты женился и у тебя родилась дочь. Почему вы развелись?
Что я мог ответить? Не сошлись характерами? Но правда то была в другом.
– Всё просто. Она не ты. Когда ты ушла, сначала, как водится, я пытался забыться в алкоголе, других женщинах, думая, что тепло их тел сможет хоть как-то отогреть тот холод, который ты оставила после себя. Женившись, я наивно полагал, что семья и рождение ребёнка смогут заполнить ту пустоту внутри, которая образовалась в тот день, когда ты сказала мне, что я твоя ошибка. Но, знаешь, со временем, пустота эта только увеличивалась. И я, также как ты, только позже, понял, что жить легче одному. Кстати… Если ты не была замужем, откуда эта странная фамилия, Элиен?
Она рассмеялась, и я узнал в этой элегантной леди на миллион свою любимую девочку Аню, которая, пусть и из благих намерений, но так жестоко когда-то поступила со мной.
– Это псевдоним. Знаешь, у писателей часто бывает, берут себе какую-то благозвучную фамилию, alien значит «чужая»
– Чужая?
– Ну да, по сути, я всегда чувствовала себя чужой. Встретив тебя, и полюбив, мне показалось, что я нашла свою родную душу в тебе. Но судьба распорядилась иначе…
– Это ты распорядилась так, а не судьба.
– Послушай меня… Она посмотрела на меня очень серьёзно. Ты сейчас видишь перед собой красивую, холёную, успешную женщину. Но ты не знаешь, что было со мной, когда я боролась с раком. Болезнь отступила, но сколько нервов, сил она забрала у моей матери. Только ради неё я и решилась на лечение. Я не говорю уже о деньгах, которые пришлось потратить на него. Моя семья отдала все, что у нас было. Я не жалею, что ушла. Я сделала бы то же самое, вернись мы в прошлое. Меньше всего на свете я хотела рушить твоё будущее.
Она отвернулась, и я почувствовал, что она плачет. Я развернул Анну к себе. Взял осторожно ее лицо в свои ладони и стал целовать. Я целовал её глаза, мокрые от слёз, губы, которых я не касался так много лет. А потом вытер ей слезы и сказал:
