– Ко мне всегда все были добры! – вырвался из ее души отчаянный крик, и колени ее подогнулись. Кристи рухнула в пепел, прижимая руки к лицу. Слезы хрустальными каплями срывались с ее подбородка и падали на шипящий пепел.
Больно, как это больно. Невидимые когти разрывали ее изнутри, сердце дрожало, покрываясь трещинами. Кристи чувствовала, как рассыпается ее сила воли. Осколки гнева и ярости вонзались в легкие. Она не могла с этим справиться. Не могла. Не тогда, когда вокруг догорал ее дом. Не тогда, когда тот, кому она рискнула поверить, предал ее и разорвал ее жизнь на куски.
Больно.
– Ты так в этом уверена? – Кристи подняла голову и опустила руки. Аарон возвышался над ней, глядя на нее сверху-вниз. Синие глаза пылали высокомерием.
Справа что-то мелькнуло, и ведьма повернула голову. Глаза ее изумленно расширились, и Кристи практически уже вскочила на ноги, как вдруг увидела этот взгляд. Злоба. Неприкрытая злоба горела в глазах приближающегося человека. Женщины.
– Мама, – выдохнула Кристи тихо, практически беззвучно, и слезы застыли на ее ресницах. Женщина остановилась в паре шагов от дочери, окинув ее ледяным взглядом с головы до ног. – Ты жива! С тобой все в порядке?
– Да, я жива, – процедила невысокая темноволосая женщина. Она словно была более взрослым отражением самой Кристи, те же голубые глаза горели на ее изможденном лице, разве что немного тусклее. – Чего не могу сказать о других. Доигралась?!
Кристи отшатнулась и всхлипнула, недоверчиво обхватив себя руками за плечи.
– Что ты такое говоришь? – пробормотала она, во все глаза глядя на самого дорогого ей человека.
– Я всегда знала, что все это плохо закончится, – выдохнула ее мать, поджимая губы. Ее взгляд светился острым презрением. Лучше б в тебе никогда не пробуждался твой дар!
Не надо…
– Живешь на отшибе, якшаешься с бессмертными, люди уже косо смотрят даже на нас. Ты никогда не думаешь о своей семье!
Прошу, не надо…
– Старшая, слава богу, успела успешно выскочить замуж, а что средняя наша? – женщина скривила в отвращении губы. – Парни шарахаются от нее, стоит только увидеть. Она целыми днями рыдает в подушку, пока ты тут поешь да танцуешь под полной луной! Хорошо тебе, да?
Хватит!
– А теперь еще и это, – она щелкнула языком, подходя ближе к дочери. Голубые глаза пылали арктическим холодом, и Кристи сжалась, отчаянно глядя на свою мать. – Это все случилось из-за тебя!
– Я не знала! – выдохнула Кристи, протягивая к матери руки. Голос ее дрожал, когда ведьма печально проговорила. – Мама, пожалуйста, поверь мне, я не…
Резкий удар обрушился на ее протянутые ладони, и Кристи застыла, недоверчиво глядя на свои руки. Пальцы мелко дрожали, а кожа уже начала краснеть. Ведьма сглотнула, чувствуя, как перехватывает ее горло. Комок не уходил, стало нечем дышать, и Кристи приоткрыла губы, с хрипом втягивая в себя воздух. Соленые слезы горечью расцвели на ее языке.
Больно.
Сердце дрогнуло, покрываясь сеточкой мелких трещин. Взгляд рассредоточился, когда Кристи безвольно уставилась в пустоту. Мысли и чувства медленно исчезали из ее головы.
Холодно.
Пусто.
Больно.
– Я стыжусь того, что ты моя дочь, – зло выдохнула женщина, медленно отступая от ведьмы.
Кристи опустила голову вниз, лицо постепенно разглаживалось, теряя эмоции. Темная сила урчаще булькала в середине ее души – там, где когда-то мягко сияло ее колдовство. Густая тьма раскрывала свои лепестки, Кристи чувствовала ее ледяные прикосновения, но лишь равнодушно молчала.
