Лусии совсем расхотелось есть, и она одним залпом выпила то, что ей поднесли. В ту же минуту горло обожгло, будто она проглотила пламя; ей показалось даже, будто внутри нее взорвалась преисподняя. Лусия сильно закашлялась, чем только вызвала смех капитана.
– Возьмите, съешьте, – сказал он, протягивая яблоко. – Уж истинно Писание: خلق الله امرأة للمتعة [13] Вы никогда прежде не пили ракы, не так ли?! Так зачем попросили то, чего не знаете и не должны знать?!
Лусия не нашлась, что ответить, но после выпитого ей стало намного легче, тошнота ушла, и все произошедшее воспринималось уже как дурной сон. А происходящее… Если она наложница, то у нее нет другого выбора. Она должна откупиться или умереть. Может быть, для начала просто напиться?! Она посмотрела на пустой бокал, потом на капитана и сказала:
– Какой у вас странный кок.
– Вы находите? Он был рабом у Исмаил-бея, пока я его не выкупил. Талант не должен пропадать… Ну же, ешьте… Ешьте, и вам станет намного легче.
Лусия понемногу отведала всего, в том числе не погнушалась паэльи и турецких закусок. Оставалось теперь время для десерта. А уж, как известно, равных мусульманам по части сладкого нет. Щербет, халва, цукаты из каштана, айран, пекнез… Девушка никогда в жизни не ела так много и так вкусно. Но ее не покидала мысль, для чего все это? Явное противопоставление восточно-испанского не давало покоя. Капитан хотел этим сказать, что на Востоке все лучшее?!
В конце концов Лусия осмелела настолько, что неожиданно выпалила:
– Я согласна…
– На что?
– Я дам вам выкуп… больше того, что вы заплатили за меня Саиду… Сто тысяч подойдет?!
Капитан усмехнулся.
– Откуда вы знаете, сколько заплатил за вас я?
– Догадываюсь… Тем более, я слышала, что говорили ваши люди обо мне…
– Хм… Откуда же вы возьмете деньги?
– Если вы позволите, я напишу письмо, и мои родные отдадут за меня сто, нет двести тысяч, если нужно…
– Мне не нужны ваши деньги! – раздраженно бросил он. И спустя какое-то время уже неожиданно спокойным, ровным тоном добавил:
– Хорошие, добрые чувства не купишь ни за какие деньги.
Лусия посмотрела ему в глаза. Неужели это правда? Неужели этот человек, сидящий перед ней, так бескорыстен?! Значит ее подозрение, что он зарабатывает нечестным путем, ошибочно? И потом… Разве у язычников есть понятие бескорыстия?! Есть ли у них вообще понятие моралите, которое ей с детства внушали?! Но она смотрела ему в глаза, и ей так хотелось ему верить!
И все же капитан помогал испанцам не просто так. У него какие-то цели; цели, в том числе и в отношении нее. «А если он шпион? Если он таким образом передает сведения на Восток? Что он говорил вчера? Ну да, всему миру известно, между Испанией и Алжиром в любой момент может разразиться новая война…», – подобная мысль так сильно поразила ее, что это не ускользнуло от Дэвида. «Тогда и странности на корабле, очевидные странности в самом поведении капитана, в его словах вполне объяснимы».
– О чем вы думаете? – спросил Дэвид.
Сказать правду или промолчать? Молчание было бы благоразумным, но выпитое «ракы» делало свое темное дело.
– Знаете, мне почему-то кажется, точнее, я почти уверена, что вы – шпион, сэр Дэвид! – воскликнула девушка.
Капитан резко поднялся из-за стола.
– Подобные заявления оскорбляют меня! Пойдемте, сеньорита, обед закончен.
Лусии ничего другого не оставалось, как последовать за Дэвидом. И они покинули кают-компанию…
