Девушка пошла краем болота. Солнце поднялось высоко, и в лесу стало жарко. От духоты у Мирославы закружилась голова, и она присела на поросшее мхом бревно. Она устала, и её стало клонить ко сну. Девушка некоторое время боролась со сном, но дремота одолела её, и она, покачнувшись, свалилась с бревна на мягкий мох. Но даже падение не прервало её сон.
Мирослава проснулась, услышав над собой скрипучий голос. Она почувствовала, как кто-то трясёт её за плечо. Девушка приоткрыла глаза и увидела над собой морщинистое лицо старушки со всклокоченными седыми волосами. Мирослава приподняла голову и увидела одетую в лохмотья худую сгорбленную старуху, опиравшуюся на кривую палку. Голова у девушки кружилась. Она некоторое время не могла вспомнить, что с ней случилось. Однако вскоре к ней вернулась память. Мирослава вспомнила про оборотня-Моская, утащившего её в дремучий лес, и про его страшную, но её справедливую мамашу. Девушка попыталась понять, на кого была похожа склонившаяся над ней старуха. Лицо у старухи было землистого цвета и испещрено глубокими морщинами, седые волосы растрёпаны. Одежда на ней была рваная и линялая, а лапти перепачканы грязью, тиной и болотной ряской. Словно из болота выбралась эта старуха да ещё скрипучим неприятным голоском хохотнула. И тут по спине Мирославы пробежали мурашки.
«Так это же кикимора болотная!» – догадалась она.
Измученная недавними переживаниями, Мирослава испытывала неимоверный страх. Не в силах закричать, она пискнула, словно придавленная мышь.
– Тейтерь! Тейтерь! – произнесла кикимора и протянула ей руку.
«Разговаривает она на языке эрсиян. Может, старуха и не кикимора вовсе, а из Омшани забрела на это болото?» – подумала Мирослава.
– Далеко ли отсюда Омшань? Я заблудилась, – проговорила Мирослава, с помощью старухи поднявшись с земли.
– Витичанка? Откуда пришла, красавица – из Комаровки или Берёзовки? – спросила её старуха хриплым голосом.
– Из Комаровки. Меня Мирославой звать. А вы, случайно не болотная кикимора? – напрямую спросила Мирослава.
Старуха хрипло засмеялась и сказала:
– Нет. Я не кикимора. Хотя, видно, стала я похожа на старую кикимору, – огорчённо махнула рукой бабка. – Я Вельмата. Может, слышала про меня?
Девушка испуганно посмотрела на старуху. Мать Мирославы всегда побаивалась колдунов и колдуний. И Светозара мать всегда отговаривала от походов в Омшань. Знала Переслава, что её сыну Светозару нравится внучка старой колдуньи – Виринея. Надо же, как получилось – ей сама старая Вельмата в глухом лесу встретилась и даже руку ей протянула! Не к добру это. Плохо сегодня день начался – то оборотень на неё набросился, а теперь встретилась старая горбатая колдунья, опирающаяся на кривую палку.
– Отчего испугалась меня, внученька? – огорчённо спросила колдунья.
«Вот уже внучкой колдунья меня стала называть. Пропала я!» – ещё больше испугалась Мирослава и осторожно сказала:
– Всякое сказывают про вас, бабушка Вельмата.
– И зачем только матери в Комаровке пугают своих детишек? – огорчённо произнесла старуха. – Разве я когда-нибудь кому причинила зло? Всю жизнь я людей лечила, да защищала их от злых чар. Вот не станет меня, плохо людям будет. Боюсь, не справится моя Виринея. Молода она ещё, неопытна. Если бы плохие времена не наступили, тогда смогла бы Виринея одолеть злую силу.
– Не пойму я ничего, что вы говорите, – пробормотала Мирослава.
