Ника, почувствовав дискомфорт попутчицы решила перевести тему и продолжить допрос в следующий раз. Она достала из бардачка блокнот с динозавром и пролистала страницы.
– Всё-таки это как-то странно: самой задавать себе вопросы, самой отвечать и самой же записывать, – недовольно проворчала Ника.
– Нет, вопросы тебе задаю я. Ведь это я их записала в блокнот. И отвечаешь на них ты мне, вслух. Тебе просто нужно их записать, чтобы потом мы могли к ним вернуться и изучить. Это ужасно просто, и я уверена, что ты справишься.
– Окей… Я попробую. Но если мне станет совсем странно, то мы закончим уже дома. Всё равно сегодня мы не сможем выбраться из отеля – мама нас забаррикадирует своим гостеприимством. Так… Сейчас: «Кто и где последний раз контактировал с Ромой?» Ну, наверное, он… Тут вот записано, что он был в школе… Ага… После школы, в общем-то, странная вещь. Мама говорит, что он был у одноклассника, Максима. Мальчик это подтверждает, но Рому там никто не видел. А ещё я не понимаю, почему он вообще мог там оказаться. Они с этим парнем не общались и не дружили. У них нет вообще ничего общего, он вроде из плохой семьи…
Тамара облизала губы. Ну вот, уже множество направлений для расследования. Этого Максима наверняка опросили вдоль и поперёк, и он оказался чист, раз уж полиция им не заинтересовалась. Но они могли что-то пропустить. А уж она-то точно ничего не упустит.
– Отлично. У тебя на самом деле получается, Ника. Ты всё это записала?
– Ну да. Я написала: «Максим. Его дом».
– Лаконично. Но вполне сойдёт. Дальше про конфликты, да?
– Да, «Были ли у него с кем-либо конфликты». Мм… С мамой? Но это безумно – добавлять её в список подозреваемых только из-за этого. Ведь буквально каждый подросток ругается с матерью. Из-за учёбы, грязной одежды, денег, уборки в комнате… Этому просто нет конца. Мама и меня в детстве выводила, так что я стараюсь всегда быть миротворцем в их ссорах. И они никогда не бывают особо серьёзными. Так что нет… Я пишу, что у него не было конфликтов? Ну, таких, о которых бы я знала, точно нет.
– Окей. Пока что сойдёт. Может быть, от одноклассников мы узнаем больше. Следующий вопрос вроде про то, чем он занимался накануне пропажи. Хотя, честно говоря, не знаю, что именно я подразумевала… Слушай, это что, Нева? Мы уже так близко?
Они посмотрели на навигатор. Ехать оставалось семь минут.
Аккуратный красный автомобиль стремительно заехал на мост, потоком ветра сметая опавшие бурые листья. Широкая и старая река невозмутимо пропустила девушек, оставаясь безразличной к их путешествию. Тома, как заворожённая, смотрела на родные края, подъезжая всё ближе и ближе к городу. Ника убрала блокнот обратно в бардачок и стала что-то печатать в телефоне.
– Мама нас уже ждёт. Она очень рада, что ты едешь со мной. Пишет, что для меня это будет здорово. Тут я с ней согласна. Но она также очень скептически относится к тому, что мы хотим самостоятельно поискать Рому. Якобы это бесполезно. Я думаю, у неё депрессия, и она это скрывает. Даже не знаю, как мы будем у неё что-то спрашивать…
– Мы постараемся быть очень чуткими и осторожными, вот и всё. Не волнуйся за неё.
Ника отвернулась к окну и куснула длинный красный ноготь. Тома мысленно выругалась на себя – говорить «не волнуйся» подруге в такой ситуации… Что может быть глупее?
А за окном тем временем уже проплывал центр города. Церковь, аллея, магазины, причал с теплоходом – всё на месте. Машина проехала прямиком к набережной и остановилась на покрытой брусчаткой парковке перед отелем. На улицу вышла высокая энергичная женщина в приталенном спортивном костюме и, широко улыбаясь, подошла к подъехавшим. Девушки вышли, и она крепко обняла обеих.
