Все встали на цыпочки от изумления.
Сатиры епископа Холла*
Я великий человек (точнее, был великим человеком), хотя я не автор писем Юниуса и не Железная Маска*: мое имя, если не ошибаюсь, Роберт Джонс, а родился я где-то в городе Ври Больше*.
Появившись на свет Божий, я первым делом схватил себя за нос обеими руками. Моя матушка, увидев это, объявила, что я гений; мой отец прослезился от радости и подарил мне курс носологии. Я изучил его прежде, чем надел штаны.
Я рано почувствовал призвание к науке и скоро сообразил, что если только у человека имеется достаточно солидный нос, го, следуя его указаниям, нетрудно достигнуть славы. Но я не ограничивался теорией. Каждое утро я давал себе два щелчка по носу и пропускал рюмок шесть горячительного.
Когда я вырос, мой отец пригласил меня однажды в свой кабинет.
– Сын мой, – сказал он, – какая цель твоего существования?
– Отец мой, – отвечал я, – изучение носологии.
– А что такое носология, Роберт? – спросил он.
– Сэр, – отвечал я, – это наука о носах.
– А можешь ты объяснить мне, – продолжал отец, – что такое нос?
– Нос, отец мой, – ответил я с увлечением, – весьма различно определяется различными авторами. (Тут я посмотрел на часы.) Теперь полдень или около того; до полуночи я успею изложить вам все мнения по этому вопросу. Начнем с Бартолина*; по его определению, нос – это та выпуклость, тот желвак, тот нарост, тот…
– Будет, Роберт, – перебил добрый старик. – Я поражен твоими громадными знаниями, ей-Богу, поражен. (Тут он зажмурился и приложил руку к сердцу.) Поди ко мне! (Он взял меня за руку.) Твое воспитание можно считать законченным, пора тебе встать на ноги, и самое лучшее, если ты последуешь за своим носом – итак… (Отец спустил меня с лестницы и вытолкал за дверь.) – Итак, убирайся вон из моего дома и да благословит тебя Бог.
Чувствуя в себе божественное предопределение, я посчитал это происшествие скорее благоприятным, чем плачевным. Я намеревался исполнить отеческое наставление. Я решил последовать за своим носом. Я тут же дал ему два-три щелчка, а затем, написал памфлет о носологии.
Весь наш народ Ври Больше пришел в волнение.
– Изумительный гений! – сказал Quarterly*.
– Превосходный физиолог! – сказал Westminster*.
– Тонкий ум! – сказал Foreign*.
– Прекрасный писатель! – сказал Edinburgh*.
– Глубокий мыслитель! – сказал Dublin*.
– Великий человек! – сказал Bentley*.
– Божественный дух! – сказал Frazer*.
– Из наших! – сказал Blackwood*.
– Кто бы это мог быть? – сказала миссис Синий Чулок.
– Кто бы это мог быть? – сказала толстая мисс Синий Чулок.
– Кто бы это мог быть? – сказала тоненькая мисс Синий Чулок.
Но я знать не хотел этих господ, – я прямо направился в мастерскую художника.
Герцогиня Ах-Боже-Мой позировала, маркиз Так-И-Так держал ее пуделя, граф И-То-И-Се подносил ей флакончик с солью, а его королевское высочество Не-Тронь-Меня прислонился к спинке ее стула.
Я подошел к художнику и вздернул нос.
– О, какая прелесть! – вздохнула ее светлость.
– О, Господи! – прошептал маркиз.
– О, безобразие! – простонал граф.
– О, чудовище! – проворчал его королевское высочество.
– Сколько вы за него возьмете? – спросил художник.
– За его нос! – воскликнула ее светлость.
– Тысячу фунтов, – сказал я, садясь.
– Тысячу фунтов! – повторил художник задумчиво.
– Тысячу фунтов! – подтвердил я.
– С ручательством? – спросил он, поворачивая нос к свету.
