По щеке Авиелл скатилась слеза. Она чувствует то же, что чувствую я. Помнит то же, что и я. Хотя нам тогда было всего десять и одиннадцать лет. Смерть наших братьев навсегда оставила рану в наших душах.
Самое главное, мы убедились, что без Авиелл я мгновенно умру. Она ненавидит эту мысль. Однако я не знаю, хотела бы я оставаться жить, если моя вторая половина перестанет существовать.
– Продолжай держать эти слова при себе, – внезапно шепчет она, встает и подходит к окну. Ее длинная юбка мягко скользит по дощатому полу. В тишине комнаты слышен лишь шелест ткани. – Если твои чувства говорят, что эти слова не должны доходить до ушей других, я верю в это.
Я молча киваю, хотя она этого не видит.
– Он хочет, чтобы я вышла замуж, – начинает она бесстрастным голосом и защитной стеной окружает свои чувства. – Я первая женщина, которая займет трон, потому что Филипп и Калеб мертвы, а мать больше не может иметь детей. Отец говорит, что о герцоге или простом дворянине не может быть и речи.
Я прищуриваюсь. Князья обычно берут в жены девушку без демонической крови из другой княжеской семьи. Однако если Авиелл как наследница княжества Истины выйдет замуж за одного из семи князей…
– Тогда два княжества объединятся, – высказываю я пришедшую в голову мысль.
Авиелл пожимает плечами:
– Наш отец, похоже, хочет именно этого.
Я фыркаю наполовину от гнева, наполовину от смеха. Это абсурд. Есть восемь княжеств. Восемь князей. Княжества не могут объединяться.
– Он говорит, что царство Истины было создано Богом именно для этого. Чтобы компенсировать их грехи, соединяя с ними наши качества, чтобы наши дети создали лучший мир.
– Поэтому князья женятся на недемонических детях других князей, они не имеют права на трон. Ты и так будешь княгиней, Авиелл. Не женой одного из этих… монстров. Так что ты должна выйти замуж не за одного из князей, а за какого-нибудь из их братьев.
– Может быть, они не так ужасны, как мы думаем, – шепчет она, явно готовясь ко всему.
– Каждый из них представляет собой один из семи смертных грехов. Они прямые потомки князей подземного мира, которые вышли из ада, Ави. Они плохие, – возмущаюсь я. Во мне поднимается паника. Я не могу этого допустить.
– Пожалуйста, успокойся, – слабо вздыхает она и озабоченно касается своего лба.
– Прости, пожалуйста, – отвечаю я негромко. Ей хватает бороться с собственными чувствами и не нужно ощущать еще и мои.
– И кто же из них это будет?
Я изо всех сил стараюсь скрыть от нее в своем сознании неукротимую ярость.
– Князь Гнева.
Я ничего не говорю, потому что любое слово вызвало бы у меня еще бо́льшую ярость. Авиелл ждет мгновение, затем поворачивается и оглядывает меня, будто что-то ищет. Одобрение?
– Есть и похуже, – выдавливаю я ложь.
Она приподнимает уголок рта:
– Да, это так.
– Он хотя бы хорош собой? – пытаюсь я разрядить обстановку.
Но в этом нет никакого смысла. Ави знает, что я на самом деле обо всем этом думаю.
– Мы выясним это через несколько дней. Завтра мы поедем в его княжество. После твоего урока чтения.
Я слегка удивленно киваю, потому что мы обе знали, что скоро нам придется уезжать. Князь Истины решил несколько месяцев назад, что Ави уже сейчас должна отправиться в путешествие по княжествам, чтобы выполнить свои обязанности и стать княгиней Истины. Однако князь, похоже, до последнего скрывал, что это будет нечто большее, чем просто выполнение своего долга. Почему, я не знаю. На самом деле он еще не стар и достаточно силен, чтобы продолжать править.
