А когда энергии на запуск не хватило, они не придумали ничего лучше, как подключить к нему камни маны, тем самым передав необходимую энергию для активации.
Прямо сейчас они встали на сторону Гелдора и Балтора, чтобы помочь с превосходящими силами противника, не думая о том, как будут возвращаться.
Ронаддур и Теодур не вмешивались в бой между рыцарями, так как им уже сообщили о том, что на другой стороне есть некромант.
Дворфы слабовосприимчивы к магии, а к заклинаниям некромантов у них практически иммунитет. Это была одна из причин, почему их называли «слугами драконов» или «творениями драконов», которые создали их, чтобы те добывали золото для своих хозяев.
И пока они готовились к сражению с некромантом, а остальной отряд расчищал площадку от нападавших, сам заклинатель на противоположной стороне понимал, насколько сильно изменилась ситуация.
Одно дело сражаться с двумя дворфами, которых могут занять остальные рыцари, пока он разбирается с архимагами, но семьдесят – это уже другой разговор, а наличие здесь Ронаддура подсказало некроманту только одно – бежать.
Наличие хорошей магической защиты некромантов имело и негативный эффект, заключавшийся в слабости их тел. Стоит защите рухнуть, как их сможет убить даже ребёнок, настолько хрупкой становилась оболочка, что и подтолкнуло некроманта к такому решению. Было слишком опасно рисковать сотнями лет развития ради убийства нескольких человек.
Виктор даже не сразу сообразил, что происходит, когда заклинатель в капюшоне поднял чёрный туман вокруг себя и в следующую секунду закрыл весь обзор на площадку, где находился Манита.
Скрыть происходящее, не нарочно, помогли и Свейн с Лами, решившие, что это очередная атака, подняв барьер и «огненное цунами».
Когда всё улеглось, в пещере остались лишь рыцари в чёрной броне, сражающиеся против отряда Виктора и Теодура, а также эльфы, носящиеся по комнате с двумя серебряными клинками в руках.
Уже после осознания, что Манита сбежал с некромантом, лорд чуть не обезумел от гнева.
В ярости он носился по тёмной пещере, разбивая вражеским солдатам головы гигантским молотом.
Картина была просто чудовищной, ведь его больше не сдерживали бриллиантовые рыцари, на которых сосредоточились Ронаддур и Теодур.
Пытаясь излить всё своё негодование, он хотел убить как можно больше людей вокруг себя.
Подталкиваемый желанием прикончить некроманта и ненавистью к виконту, лорд убил почти сорок солдат противника.
Уже, когда занесённый молот должен был обрушиться на очередного бедолагу, его молот остановился в сантиметре от лица солдата, словно ударившись о стальную стену.
Только теперь Виктор осмотрелся по сторонам и увидел крупного дворфа, остановившего удар и не давая ему возможности добить врага.
Дворф держал его молот левой рукой, а правой поглаживал свою рыжую бороду, аккуратно завитую в несколько косичек, разглядывая еле живого рыцаря в чёрной броне.
– Молодой человек, не стоит убивать всех без разбора, – сказал дворф.
Пока Виктор думал над сказанным, послышался голос Клиоссы.
– Угомонись, уже ничего не исправить. Прояви уважение к королю Ронаддуру, – сказала графиня, специально озвучивая статус и имя дворфа, остановившего его.
Женщина шла к ним двоим из центра помещения, где уже закончили разбираться с рыцарями противника.
Кое-где у стен ещё продолжались бои, но это была, скорее, односторонняя резня людей, не желавших сдаваться в плен.
