Но иногда бывают такие странные дни, когда и паяльник бессилен…
Началась эта история 29 февраля весеннего месяца нисана в международном аэропорту города Харькова.
Началась с того, что при входе в здание аэровокзала у меня оторвалась лямка от рюкзака. Я открыл аварийный контейнер и не нашёл там иголки. Все остальное было на месте, а её не было. Я перерыл весь рюкзак – тщетно, иголка пропала в самый нужный момент. Я обратился за помощью к лощёным пассажирам в зале ожидания, но они лишь качали головами и морщили свои буржуйские лбы в ответ на мою пролетарскую просьбу.
Иголка нашлась у официантки аэродромного кафе. Я мастерски пришил лямку, но на последнем стежке игла сломалась. Мне стало неловко, я поспешно выбросил обломки и украдкой проследовал на посадку.
…Мой личный досмотр продолжался час. В присутствии офицера СБУ, таможни, специалиста по электротоварам и любопытствующих девиц в погонах. Никто не знал, что со мной делать, и, как водится, местный прапорщик предложил меня расстрелять. Это стало уже традицией.
В Стамбуле, куда я прилетел, меня ждал второй, не менее лёгкий досмотр. Турецкого я не знаю, поэтому на вопросы чиновников отвечал мычанием.
Вконец измученный я, наконец, проник на турецкую землю. Я был настолько издёрган, что меня стал беспокоить факт отсутствия иголки. Это была идея фикс. Мне нужна была иголка, как Ромео – Джульетте, как Марксу – Энгельс, как Розе – Люксембург.
Я физически ощущал напряжение лямок моего рюкзака, как медленно и неуклонно – стежок за стежком – расходятся на них швы, как не справляются с нагрузкой пуговицы на куртке, особенно в районе живота…
Паника накрыла меня, и я уже видел распавшуюся на куски всю свою амуницию. Я спрашивал иголку в магазинах, у прохожих, полицейских, а также – в аптеках, обменных пунктах и даже у чистильщиков обуви. Все было напрасно.
Поздно вечером на окраине Стамбула, в трущобах пропахших безнадегой и запахом жареных каштанов, я наткнулся на подозрительную компанию молодых людей. Кажется, это были торговцы наркотиками. А может и оружием, кто их разберет.
Ко мне они отнеслись агрессивно, но стоило мне попросить иголку, как гнев сменился на милость, а в глазах мелькнуло что-то похожее на уважение.
– Иголку даст тебе Эрдоган, двадцать метров и зелёная дверь налево.
И я нашёл эту дверь, с небольшой красно-неоновой вывеской «Эрдоган», поднялся по темной винтовой лестнице на чердак и очутился в каморке. Там сидел ОН. За швейной машинкой «Зингер» времён правления Ататюрка и пришивал золотистый полумесяц к полотнищу красного флага.
Столетний турок прервал работу, молча вытащил иголку и протянул её мне. Я с трепетом принял драгоценность, поклонился и вышел на улицу.
Душа моя ликовала, а тревога развеялась, как облачко в ясном небе Стамбула.
Хорошо всё закончилось. Так и должно заканчиваться – и иголка нашлась, и все живы остались, и Эрдоган пришил, наконец, к алому полотнищу золотой полумесяц Аллаха.
В стародавние времена оно как бывало – стукнется человек лбом или другим каким местом, свезёт кожу, кровь выступит, свернётся, потемнеет. Ходит такой исторический персонаж с коричневым пятном, и всем ясно – ударился бедолага.
Так то раньше, сейчас иные времена, иные лбы, иная цветовая гамма. Не буду ходить вокруг да около и сразу перейду к делу – однажды утром по дороге на работу я налетел на столб. Поначалу ситуация развивалась стандартно – я упал, заголосили бабушки, подбежала женщина, кормящая грудью младенца, и – не переставая кормить, – давай мне раны залечивать. У тебя, говорит, кожа на лбу и виске свезена, но есть у меня лавандовое масло – в миг вылечит.
