– А ну-ка прекратите! – шикнула на них госпожа Зависть. – Я запрещаю нападать на моих гостей. Еще одна такая выходка, и у меня лопнет терпение.
Сегулехи вздрогнули, словно бы их огрели плеткой, и послушно отступили на шаг.
– Вот так-то лучше, – кивнула хозяйка и обратилась к Току: – Угощайся, воин. В кувшине – белое сольтанское вино, причем охлажденное.
Ток завороженно рассматривал сегулеха в странной маске, полосы которой чем-то напоминали шрамы от сабельных ударов.
– Пристальный взгляд расценивается ими как угроза, – почти шепотом сказала ему госпожа Зависть. – Прошу тебя, Ток-младший, ради спокойствия этой трапезы – не говоря уже о сохранности твоей жизни – перестань глазеть на него.
Словно бы очнувшись, бывший вестовой Второй армии поспешно отвел взгляд от сегулеха.
– Спасибо за предупреждение, госпожа. Правда, я никогда не слышал о… Ладно, не будем об этом. Пустяки.
Ток протянул руку к кувшину.
Краем глаза юноша уловил какое-то молниеносное движение, затем за спиной у него раздался негромкий звук, и через всю комнату пролетело тело, глухо ударившись о противоположную стену. Забыв о вине, Ток обернулся… Тлен застыл с поднятым мечом и невозмутимо глядел на двоих сегулехов. В десяти шагах от них на полу лежал Сену: то ли без сознания, то ли мертвый. Оба меча он успел вытащить из ножен лишь наполовину. Баалджаг, стоявшая рядом с т’лан имассом, виляла хвостом.
Госпожа Зависть холодно посмотрела на слуг.
– Что ж, раз моих приказов вам оказалось недостаточно, теперь с вами будет разбираться т’лан имасс. Чувствую, его язык вы понимаете лучше. Я даю ему полное право утихомиривать вас так, как он сочтет нужным… Сену мертв? – спросила она, повернувшись к Тлену.
– Нет, госпожа. У меня нет желания убивать твоих слуг. Я ударил его плашмя.
– Ценю твое великодушие.
Дрожащей рукой Ток-младший взялся за ручку кувшина:
– Позволь налить тебе вина, госпожа Зависть.
Женщина приподняла бровь и слегка улыбнулась:
– Прекрасная мысль, воин. Мы с тобой просто обязаны сохранять хорошие манеры.
– Что ты сумела узнать про Разрыв? – спросил Тлен.
– Гляжу, тебе во всем не терпится добраться до самой сути, – усмехнулась госпожа Зависть. – Чья-то смертная душа залатала Разрыв. Уверена, ты это тоже заметил. Меня больше интересуют особенности этого магического Пути. Он сильно отличается от всех остальных. Его портал представляется мне каким-то странным. Такое впечатление, что… – Она не договорила.
«Разрыв? Так вот чем вызвана кровавая полоса в воздухе!»
– А гробницы к’чейн че’маллей ты уже осмотрела? – задал новый вопрос Тлен.
Госпожа Зависть наморщила нос:
– Мельком. Они давно уже пустые. Думаю, не один десяток лет.
Тлен с легким скрипом наклонил голову.
– Не один десяток лет? – переспросил он.
– Согласна, новость не из приятных. Я считаю, что Матерь потратила немало сил, пока высвободилась. Времени на отдых у нее почти не было. Едва оправившись, она стала освобождать своих детей. Дальнейшие ее следы я нашла в одном сожженном городе на северо-западе. Но там, как мне показалось, ее усилия не увенчались особым успехом. А затем Матерь и вовсе покинула эти места. – Госпожа Зависть ненадолго умолкла. А потом заключила: – Скорее всего, Матерь и была той душой, что залатала Разрыв. А теперь в глубинах магического Пути блуждает еще чья-то несчастная душа.
Т’лан имасс кивнул.
Ток молча ел и уже налил себе вторую чашку вина. Из разговора он не понял ровным счетом ничего. От безуспешных попыток разобраться, о чем идет речь, у него голова пошла кругом, и малазанец решил, что обдумает это позже.
