ДЖУДИ. А-А-А-А-А-А-А-А-А!
ПАНЧ. Вина целиком и полностью лежит на этом маленьком сопляке. И почему бы тебе, наконец, не увидеть светлую сторону? Тебе больше не придется менять эти сраные подгузники. Я оказал нам всем услугу. Услугу всем людям земли, у которых есть нос. За это власти должны дать мне какую-нибудь медаль.
ДЖУДИ. Мой младенец! Мой младенец! Мой младенец!
ПАНЧ. Ну, хватит. Это не повод впадать в отчаяние. Вопрос пустячный. Взгляни, наконец, на картину в целом, Джуди.
ДЖУДИ. Картину в целом? Какую еще картину в целом?
ПАНЧ. Я, ты и эта маленькая несчастная фабрика дерьма – не настоящие люди. В конце концов, мы всего лишь куклы.
ДЖУДИ. Куклы? Куклы?
ПАНЧ. Они самые.
ДЖУДИ. О чем ты говоришь?
ПАНЧ. Ты знаешь, о чем я говорю. Это чертов кукольный спектакль. Чудовищно паршивое представление, вот что это такое. Не имеет значения, что мы делаем. Это не настоящий младенец. Это кукла. Смотри. (Высовывается из окна и достает младенца). Это кукла, и не самого высокого качества. Голова остается в руках. (Отвинчивает младенцу голову). Видишь?
ДЖУДИ. А-А-А-А-А-А-А! А-А-А-А-А-А-А!
ПАНЧ. Посмотри на это, Джуди. Посмотри на это. (Стучит головой о стену). Она твердая, как чертов крокетный шар. Вот, попробуй сама. (Бросает голову ДЖУДИ).
ДЖУДИ (ловит голову). А-А-А-А-А-А-А! А-А-А-А-А-А-А! (Роняет голову на пол).
ПАНЧ. Будь осторожнее с головой младенца. В этом возрасте она у них хрупкая, знаешь ли.
ДЖУДИ. Будь осторожнее с его головой? Будь осторожнее с его головой? Где дубинка? Где дубинка? (Находит приличных размеров дубинку). Я размозжу тебе голову твоей же дубинкой. (Бьет ПАНЧА по голове, сопровождая ударом каждое слово). Монстр. Монстр. Кукла. Кукла.
ПАНЧ. Тихо. Тихо. Порядок в суде. Ты не можешь разбить мне голову дубинкой. Здесь такое противозаконно. Это моя работа. (Отбирает дубинку у ДЖУДИ). Смотри, как это делается.
(Бьет ДЖУДИ по голове дубинкой).
ДЖУДИ. А-А-А-А-А-А-А! А-А-А-А-А-А-А! А-А-А-А-А-А-А!
ПАНЧ. Видишь? Все дело в гибкости запястья.
ДЖУДИ. Я сейчас приведу судебного пристава.
ПАНЧ. Кого?
ДЖУДИ. Судебного пристава. Судебного пристава. Судебного пристава. Хочу увидеть тебя, болтающимся на веревке.
(Убегает).
ПАНЧ. Тогда иди к дьяволу. Или иди в Питерхед, это определенно ближе. Мне без разницы, куда ты пойдешь. Но до ухода ты могла бы принести эти чертовы вареники. (Поднимает голову младенца). Твердая, как гайка. Совсем, как у мамаши. Интересно, обратно она ввернется. Эти женщины. (Пытается ввернуть голову на место). Услышав все эти крики, можно подумать, что наступил конец света. Я бы использовал эту голову вместо мячика для моего песика Тоби, да только он умер. Нет времени для стенаний и сожалений. Жизнь – это кукольное шоу. Зрелая вишня – это все. Зрелая вишня и девичьи буфера. Губы – вишни и соски – вишенки. Долгие, сладкие поцелуи. Увы, все в прошлом. Для старого Панча все в прошлом. Больше никаких поцелуев для мистера Панча. И никаких вареников. Помолчим, и я погрущу. (Пауза. Карканье ворон). Полетели вороны. Видать, завидели труп. Умные, однако.
СУДЕБНЫЙ ПРИСТАВ (входит). Привет, мой мальчик.
ПАНЧ. И кто это говорит «привет»? Кто в моем доме?
СУДЕБНЫЙ ПРИСТАВ. Я – судебный пристав, сэр, и пришел сюда с предписанием о вашей незамедлительной явке в суд.
ПАНЧ. С какой стати?
СУДЕБНЫЙ ПРИСТАВ. Предписание выдано по жалобе вашей жены, сэр, некой Джуди, которая пришла с большущей шишкой на голосе, сэр, и в пугающем состоянии истерики, заявляя, что вы грубо вышвырнули младенца из окна, сэр, и убили его до такой степени, что, используя юридическую терминологию, он умер на веки вечные.
