Господи, как такое вообще могло произойти со мной всего за несколько дней? Как за короткое время, ничего не предлагая, он сумел сделать так, что я многократно ответила ему «да» на все почти неозвученные вопросы? В результате ни о чём, кроме него, я и думать не могу. Это просто какое-то сумасшествие…
Достаточно. Надо немедленно собраться.
Но прежде следует стать красавицей. Молодец ангел, похоже, это именно он натолкал в мою сумку столько привлекательной амуниции, оставшейся от прошлогоднего летнего отпуска.
Я подошла к зеркалу. Да, сильно. Надо быть по меньшей мере Челлини, чтобы изваять из куска этой жуткой глины произведение искусства, достойное Лувра. Ну ничего, я справлюсь. Вперёд, идальго, взмахни копьём, и ветряные мельницы будут повержены, а Дульсинея, плача, упадёт к твоим ногам…
Именно так ведь со мной и случилось, разве нет? А теперь нам следует поменяться местами.
О наряде на вечер мы подумаем позже. Сейчас актуален исключительно утренний прикид. На улице жара. Поэтому белые лосины, туника с открытой спиной и дымчатые очки-градиенты. Волосы наверх в высокую ракушку. Очки пока можно на голову. «Рира» в активное действие, а «Cloe» пусть полежат до вечера, пока разве что минимально на волосы.
Когда я спустилась вниз, все уже собрались за столом. Увидев меня, Влад слегка присвистнул, а Дмитрий мгновенно поднялся.
– Доброе утро, Лиза! Садитесь, вот как раз есть место, – расплылся он, усаживая меня рядом с собой.
Отлично.
Беседа возобновилась. Влад принялся рассказывать медицинские байки из жизни своей клиники, и все смеялись, включая меня. Дмитрий бесконечно подкладывал что-то в мою тарелку, и я сделала вид, что увлечена её содержимым. Холмогоров сидел очень прямо и прихлёбывал кофе, не принимая участие в общем разговоре. Лицо его было мрачным, а лежащая на тарелке еда, судя по всему, осталась нетронутой. Сидящая рядом с ним Алинка исподтишка показала мне поднятый вверх большой палец. Я улыбнулась ей в ответ.
После завтрака мы долго возились с посудой, потом Алинка с Леной принялись мыть ягоды, чтобы взять их с собой на пляж, Дмитрий тем временем затеял с Владом какой-то автомобильный спор, а Холмогоров молча поднялся, вышел на крыльцо и стоял в одиночестве, мерно постукивая пальцами по перилам. Я узрела эту картину, проходя с тарелками мимо двери. Все оживлённо обсуждали предстоящую прогулку, и я тоже периодически вставляла реплики, грамотно указывающие на мою заинтересованность в процессе. На самом деле я мало что слышала, думая совсем о другом, и оставалось только удивляться, как удавалось мне вставлять в беседу реплики, хоть сколько-нибудь соответствующие теме разговора. Чуть позже я боковым зрением снова заметила его силуэт, на сей раз мелькнувший в дверях гостиной.
Время шло, и сборы явно затягивались, в результате вчерашние опасения Дмитрия оказались верными – на озеро народ собрался только к полудню.
Когда мы добрались наконец до берега, солнце шпарило вовсю, и раскалённый песок буквально обжигал босые ступни. Радостная Алинка сунула мне в руки огромное махровое полотенце, украшенное белыми ромашками, и все, образовав круг, устроились на берегу. Влад с Леной сразу отправились купаться, а мы с Алинкой улеглись на полотенца, предварительно пристроив свою аккуратно сложенную одежду на ветке ближайшего дерева.
Теперь я поняла, зачем в прошлом году купила этот купальник. Обычно я такие не ношу, но сотрудница уговорила перед отпуском, а мне было лень сопротивляться, изображая недотрогу, поэтому согласилась. И не зря. Должна сказать, что красота его была способна конкурировать только с его полнейшим бесстыдством. Я оценила это, увидев глаза Дмитрия, когда мы с Алиной появились из-за дерева. Холмогоров тотчас улёгся на подстилку, прикрыв лицо раскрытой книгой. Алина пристроилась рядом.
